Боярский делает замах.
Я формирую щит.
Он успевает первым, мощный порыв ветра бьёт меня в грудь, отбрасывая назад.
Прямо на созданный мной же «Замирающий ветер».
Я не успеваю сформировать мысль, лишь задумываюсь о том, что сейчас самое время. Вижу это по краткому удивлению Боярского. И ослабляю контроль.
Астарта понимает меня, на короткий миг захватывая контроль над телом. У неё мгновения, прежде чем Коуэл сделает что-то ещё. Нет времени на магию.
Демон просто отталкивается от щита всей доступной силой, бросая моё тело прямо в одарённого.
Никакого изящества, грубо и прямолинейно.
Врезаюсь в Боярского уже я сам. Падаем, а скорее валимся на камень арены. Нас нагоняет его заклинание, и я возвожу барьер над нами обоими сразу. В барьер начинают колотиться молнии, а мы ввязываемся в рукопашный бой.
Боги и демоны! Почему всё всегда сводится к рукопашной схватке?
Первый мой удар едва не отправляет его отдохнуть, но одарённый тут же защищается доспехом духа. Наивный. Моя ладонь вспыхивает пламенем, которое я тут же сую ему в лицо. От его удара в грудь трещат мои рёбра, заставляя отшатнуться.
Он вскидывает руку, создавая порыв ветра. Похоже, неосознанно, на инстинкте. И я убираю защитное заклинание.
Магия воздуха выбрасывает меня из грозовой тучи, несколько разрядов щедро облизали моё многострадальное тело, вырезая глубокие ожоги, оставляя внутри Боярского. Крик боли едва пробивается через стрёкот молний.
Заклинание гаснет.
Я с трудом приподнимаюсь на одной руке. Боярский просто лежит на камне, сжавшись в позу эмбриона.
«Я могу убить его прямо сейчас! Утопить в пламени! Никто и ничто не сможет нам помешать!»
Убить? Я поднимаю вторую руку, и в ней разгорается пламя. Боярский неспособен сопротивляется, он вообще не двигается, едва живой после электрошока. Я поворачиваю голову, находя глазами Соню. И принимаю решение.
— Нет, — тихо шепчут мои губы.
«Не убивай. Просто подпали ему задницу. Заставь сдаться»
Астарта негодует, но подчиняется. Стрела пламени улетает в Коуэла, вспыхивая и обжигая.
— Я сдаюсь! Сдаюсь! — задёргавшись от боли, кричит одарённый.
Гашу всю магию и расслабляюсь. Ко мне тут же подбегают, но я не вижу лиц. Меня начинают лечить, снимают боль, отчего я едва не отключаюсь совсем. На какое-то время я выпадаю из реальности, отдыхая после боя.
К сожалению, какое-то время длится, максимум, десяток минут.
— Като. Давай принимай лавры, победитель, — подбадривает меня Карлос.
Отвечаю, не открывая глаз.
— Старейшина. Передаю все лавры тебе, как своему учителю. Без тебя я бы не справился.
Слышны смешки.
— Что за фамильярность, пацан? — с наигранным негодованием отвечает одарённый.
Я горестно вздыхаю, открывая глаза.
— Не дают раненому герою покоя.
Но если честно, я почти счастлив. Позитивная тенденция. Разборка с наркоманами — все сделали без меня. Поединок с Боярским младшим — вышли даже без ранений. И сейчас всё неплохо закончилось. Никто не умер даже. А жизнь-то налаживается.
— Вставай, герой! — подтолкнул меня Карлос.
Прямо на площадке никто остаток церемонии не проводил, всех потащили обратно в суд. Это, на мой взгляд, было странно. Разве что Манилка хотят ещё какую-нибудь пакость напоследок устроить. Я вот сейчас радуюсь, а через десяток минут придётся соображать, как вывернутся из очередной эпической задницы.
Но судя по довольным лицам Минакуро, всё, вроде как, должно закончиться хорошо.
Зал суда почти не изменился, разве что лишние столы убрали, оставив только места судей. Мы, Минакуро, выстроились на своей стороне. Соня, оказавшаяся рядом, улыбнулась мне. Искренне и без попыток держать невозмутимое лицо. Серж вообще улыбался во все тридцать два и, кажется, готов был меня обнять прямо здесь и сейчас, наплевав на все нормы приличия. Боярские, естественно, выглядели... по-разному. Та визгливая баба была в ярости. Остальные от хмурости до безразличия к происходящему. Только Коуэл был подавлен.
— Заканчиваем рассмотрение дела... — начал церемониальную часть заместитель Манилки.
Я благополучно пропускал пустопорожнее мимо ушей, наслаждаясь ощущением здорового, почти, тела. Сдерживался только чтобы не начать лыбиться вместе с Сержем. И мне тоже было плевать на толпу родовитых аристократов, заполнивших зал. Я сегодня победитель, мне можно. Просто лень улыбаться.
— Коуэл Боярский признал себя проигравшим, — наконец заговорил судья. — Победитель — Като Минакуро. Все претензии Боярских к Минакуро аннулируются. Минакуро остаются при своём.