Выбрать главу

— Любой брак производства фиксируется и отправляется на доработку. Надежность каждого мушкета — наша визитная карточка.

— Что здесь делает пацан? — спросил мужчина.

Спросил без особой неприязни, только потому, что я стоял рядом с журналом, и не был взмылен, как мальчишки, работающие на принеси-подай.

— Это Като, — Чен чуть замешкался, прежде чем продолжить. — Умеет писать и считать. Помогает мастеру Бобу, ведет журнал...

— Мальчишка, — фыркнула девочка. — Ты хотя бы учился? Нет? Не отвечай, мал еще, не ходил в школу.

Странно, что взрослые ее не остановили. Старшая ветвь? А за меня решил вступиться Чен.

— Все в порядке, госпожа Бао. Я лично его проверял. Если бы не был уверен, что он в состоянии выполнять...

Но, девочка спустилась к нам и заглянула в журнал. Через пару минут раздался повторный хмык, уже не такой надменный.

— Ладно, верю. Прочитать можно. Парень, где учился?

Стоял я все так же, глядя в пол, но этот вопрос был адресован мне.

— Сам, госпожа.

— Врешь. Почерк устоявшийся. Кто-то учил, — отрезала малышка.

Я даже замешкался от такого захода. Какой почерк? Специально пишу аккуратно, чтобы все было разборчиво, а значит почерк в журнале неестественный. Да и кто обучает пигалицу чтению почерков?

— Госпожа, не издевайтесь над мальчишкой, — попросила женщина. Кажется, она улыбалась. — Главное, чтобы не было ошибок.

Бао развернулась на месте, топнув ножкой в туфельке.

— Я ищу шпионов! Отец сказал, что Бьерны обязательно оставят шпионов. А этот мальчик подозрителен.

И тут до меня начало доходить, что девочка просто играет. Чертовы аристократы с их закидонами.

— Но Като — всего лишь парень с улицы. Он...

— С улицы? — перебил его молодой мужчина. — Вы сказали, что подмастерья набираются из детей мастеров.

— Эм... Да, в большинстве случаев так. Но парень смекалистый. Я его случайно заметил, и...

Чен еще говорил, но параллельно раздавались звуки шагов. Мужчина остановился передо мной приказав:

— Выпрямись.

Я послушно поднял голову и вопросительно посмотрел на аристократа.

— Смекалистый пацан с улицы? Умеющий читать и писать? Еще и считает? — его холодный взгляд заставил меня невольно поежиться. — А это действительно подозрительно. Я имею сомнительное удовольствие часто контактировать с детьми улиц. Никто из них не может похвастаться усердием в постижении наук. Смекалистость — да, без смекалки на улицах не выжить, но счет?

Рядом с мужчиной встала девочка, старательно скопировав позу и выражение лица. И если мужчине в строгом костюме местного кроя надменное холодное выражение позволяло внушать определенный страх и трепет, то девочка в цветастом нелепом платьишке с серьезной моськой смотрелась смешно. Но я буду последним, кто выскажет подобную мысль.

— Где научился считать? — очень вкрадчивым тоном спросил родовитый.

— Я... я подсматривал за уроками в школе, сир... — голос предательски дрожал.

— Зачем?

— Мой... мой отец необразован... и не может найти работу... я не хотел, как он...

Как же сложно сформулировать нормальную мысль, когда на тебя так смотрят. Я слишком хорошо осознаю, что этот способен убить меня на месте, и ему за это не будет ничего.

— Он лжет, дядя? — спросила девочка.

— Нет, — ответил мужчина. — Но работать он здесь больше не будет.

Что?! Да как ты...

— Но господин! — Чен тоже был не рад такому решению. — Нам нужны рабочие руки! А Като не боится пороха! И схватывает на лету! Он...

— Это политика нашей семьи, мастер Чен, — прервала его женщина. — Никаких детей на производстве. Дети мастеров могут проходить обучение до совершеннолетия, а потом их можно взять на работу на общей основе. Но никаких детей! Это не обсуждается!

Аристократы потеряли ко мне интерес и пошли на выход. Только Чен как-то растерянно на меня взглянул, прежде чем поспешил за ними. А я просто стоял, где стоял, постепенно осознавая, что работу и я, и парни потеряли. А вместе с работой и возможность выбраться из нищеты и вытянуть остальных.