— Юстициарии слышали разговор Ориса и Геральта, — прервал я командора. — Орис понял... Не всё, но достаточно. И тогда Геральт атаковал.
Бронс поджал губы и вздохнул.
— Добить всех, кроме того пацана, — приказал он.
Твари. Ни у кого не возникло ни малейшего появления сомнений при выполнении приказа. Я, всё ещё чувствуя себя не слишком уверенно, поднялся. Нога уже была перевязана, но болела, так что к Джейн и Химуро я шёл, хромая.
Джейн разорвало. По тому, что осталось на земле, её вряд ли можно было хотя бы опознать. Химуро не успел, не смог защитить возлюбленную. Его повязка лежала на земле. Обрывок ткани, заляпанный кровью. Я поднял его, удерживая между пальцев.
Сзади подошёл Бронс и продолжил инструктировать, но я его уже почти не слушал. И сам всё отлично понимал. Пахло кровью и гарью. Палило солнце. Ни птиц, ни какой-нибудь другой жизни в округе не было, магия распугала всех.
Кровь и гарь. Как часто я чувствовал этот запах в прошлой жизни. Я чувствовал себя так же, как после освобождения из плена. Будто что-то сломалось. Не во мне, не внутри меня. Что-то другое. У меня больше нет своего прошлого, только окровавленная тропа между трупами. Нет друзей. Я буду один, в окружении врагов. Минакуро уничтожат меня, если узнают правду. Бронс уничтожит меня, если я выйду из-под его контроля. Жрецы убьют меня, если я с ними столкнусь. Хотя последнее необязательно, всё же свидетелей не осталось. Но если узнают правду — обязательно захотят открутить мне голову. А правда всегда всплывает, это лишь вопрос времени. Только Гоша Корень не хочет моей смерти. Какая, мать её, ирония.
Я вытащу Химуро. Неважно, будет он меня ненавидеть или нет. И я вытащу Грету. Даже если придётся утопить в крови весь этот проклятый город.
— Ты меня слушаешь? — напоминает о себе командор.
— Да, я всё понял, — подтвердил я. — Теперь меня зовут Минакуро Като.
* * *
Малый Зал Совета, так называлась эта комната. Когда-то, когда королевский двор располагался в Эстере, малый зал использовался для решения мелких текущих вопросов. Заседали здесь чаще всего даже не сами королевские советники, а их помощники и заместители, столь несущественными были вопросы на фоне работы Первого Совета.
Сейчас именно этот зал использовался Верховным Советом, именно здесь решалась судьба города. По одному представителю от каждого рода основателей и старших родов. Тридцать два одарённых, если собирался весь Верховный Совет. Сегодня здесь находилось всего одиннадцать человек. В начале экстренного совещания присутствовали все, но остальные разошлись для решения текущих срочных вопросов.
Кризис уже был преодолён. Родовые отряды уже только зачищали город от остатков тварей Нижнего Города. Три монстра, которых смогли достать на поверхность отступники (жрецов здесь называли только так), уже были обезврежены. Два убиты, третий скрылся в глубине. Уже начались казни пойманных отступников. Тех, что сдавались. Карательные отряды не пытались брать кого-либо в плен, в этом не было необходимости.
Для Верховного Совета готовящееся восстание не было неожиданностью. Даже масштаб был учтён заранее, о чём сейчас и говорил один из участников совещания.
— В целом, по предварительной оценке, потери среди одарённых на треть ниже расчётных. Не пытаться сразу защищать весь город, а сосредоточится на Верхнем Городе было верным решением. — мужчина отпил воды, смачивая горло. — Потери среди черни превысили расчётные вдвое, по нашей предварительной оценке — порядка полутора миллионов.
Сидевшая рядом женщина кивнула:
— Приемлемо. Восстановим в течение трёх лет.
— Что по производствам? — спросил мужчина, один из трёх, сидевших во главе стола.
Одарённый из рода Лок. Род основателей.
— Все критически важные производства сохранены, — продолжил первый докладчик. — Мой помощник принёс подтверждение. Мы ничего не потеряли.
Женщина во главе стола отрицательно покачала головой.
— Почти двадцать тысяч одарённых — это выходи за пределы понятия «ничего не потеряли».
Мужчина пожал плечами в ответ:
— Мы знали, что потери неизбежны. И когда принимали решение не мешать отступникам, сочли цифру в тридцать тысяч приемлемой.