Вскоре неровное пламя осветило дыру в стене. Проход был открыт.
— Слушай, Витор. Признаю, тебе приходят в голову умные мысли. Но давай в следующий раз ты будешь озвучивать их нам, а не браться за реализацию сразу и своими силами, — попросил смущенного парня.
— Я это... Извините, — промямлил тот.
— Проехали.
Вытащив, наконец, щит я сунулся внутрь. Повезло, это действительно был дымоотвод.
— А теперь живее, пока на шум кто-нибудь не заявился.
Санни, не будучи идиотом, сделал три удобных сумки, компактных, чтобы не мешать, и вместительных, чтобы взять достаточно еды. Из чего уж он там их связывал — я не смотрел, закинул свою на плечо, не забыв запастись парой столовых ножей взамен утерянной заточки, и первым полез в трубу.
Собственно подъем был самой простой частью. Попеременно упираясь спиной и руками в одну стену, и ногами в противоположную, я выполз на крышу меньше чем за минуту. Честное слово, после дневных забегов это было сущее развлечение.
Наши проблемы начались позже.
Не став сразу выпрыгивать на крышу, я лишь высунулся из трубы и огляделся. До внешней стены отсюда оставалось всего пара кварталов, и я мог видеть горящий на постах свет. В нашу сторону вроде бы никто особо не смотрел. А вокруг были крыши, множество крыш.
— Вот же дерьмо... — прошептал я.
Потому что на множестве крыш видел огоньки света, и сидевших вокруг этих огоньков серокожих. Последние, как назло, моим появлением очень даже заинтересовались.
— Что там? — спросил нагнавший меня Санни.
Витор, как провинившийся, полз последним.
— Пока не знаю, насколько плохо, но нехорошо точно.
Выбравшись на крышу, пару минут мы потратили на поиск спуска. Улицы внизу выглядели пустыми, но в том-то и дело, что только выглядели. Что-то мне подсказывает, что серые, да и цветные, будут ой как рады ночным туристам на своей территории. Вот только выбора не было, и потому уже через пару минут я был внизу. Сторож у логова пропал, так что никто нам помешать не стремился.
— Держитесь рядом и... Не знаю. Если скажу — будьте настороже, сам буду выглядеть идиотом.
— Знаю, несвоевременный вопрос, — подал голос Санни. — Но кто-нибудь помнит дорогу?
— Я это... Обратно — помню, — ответил Витор. — Но куда мы идем?
Я пошел вперед, пока по тому же маршруту, по которому двигались днем. Других я все равно не знал.
— Задавать вопросы и выбивать ответы, — сказал я, но сам внимательно следил за домами.
Откуда-то постоянно доносились голоса и прочий шум, но на улицах никого не было видно. И это напрягало. Я знал, что рано или поздно неприятности нас найдут, исключительно вопрос времени. Но приближать их я вовсе не стремился.
Но, во-первых, не имел возможности пройти по этим районам так, чтобы не привлекать внимания местных. А во-вторых — ничего не знал об этих серых. То есть вообще. Они запросто могли оказаться как безобидными пацифистами, что было практически невозможно, так и каннибалами, чего я бы не исключал. Не мог я оценить степень опасности, сразу мысленно настраивая себя на то, что сегодняшнюю ночь могу и не пережить.
И перегородившие нам дорогу серые не заставили себя долго ждать. Я, не скрываясь, ухмыльнулся от чувства дежавю. Вот только здесь были взрослые мужчины, чьи хмурые рожи отметали версию с пацифистами. Впереди стояло пятеро, сзади нас еще трое.
— Здоров, — я поднял руку в приветствии.
На счет Теренса я был уверен, что этому козлу надо бить лицо, причем лучше сразу ногами. А вот с этими такой уверенности не было, и потому я сделал попытку быть вежливым.
Физиономии серых ничего не выражали, но на мое приветствие они хотя бы переглянулись. Хоть какая-то реакция.
— Прывітанне, — отозвался серый. — Што вы тут робіце?
Я не мог разобрать, это жуткий акцент, или диалект, но понимал серого я с трудом.
— Нас сюда привели без нашего согласия. Мы хотим уйти.
— Далей раены каляровых, — сказал серый. — Яны вас не прапусцяць.
И то, что он вообще рассматривает вариант, в котором мы дойдем до районов цветных, вселял оптимизм. А то, что цветные к нам прицепятся, я и сам отлично понимал.
— Да, — соглашаюсь. — Но я не знаю иного пути.
Серый кивнул.
— Іншыя шляхі есць, — сказал он, но я не понял смысла вообще. — У абход.
Вздохнул, борясь с дрожью. Очень хотелось верить, что я не провалю диалог следующим вопросом:
— Что ты сказал? Я тебя не понял.
— Я магу паказаць іншы маршрут, — более развернуто ответил серый, и в этот раз смысл я понял. — У абыход раенаў каляровых.
Я сглотнул ком в горле, думая, как задать следующий вопрос. Потому что от «могу показать» до «покажу» есть очень большая пропасть. Пока я размышлял, он снова заговорил:
— Што ў вас у торбах?
Я тут же скинул с плеча свой мешок, подняв его в руке.
— Немного еды. Меняю еду на безопасный маршрут через районы цветных.
Остальные серые оживились, хотя и едва заметно. Они все так же напоминали анимированные статуи, сбежавшие ночью с кладбища, но быстрые бросаемые взгляды на наши сумки и того, кто с нами разговаривал, давали мне достаточно.
— Усе тры сумкі, — ответил серый. — Я правяду вас па бяспечным маршруце за ўсе тры сумкі з ежай.
Я поморщился, но это было ожидаемо.
— Договорились, — и уже парням. — Снимайте сумки. Обменяем еду на проводника.
О чем переговаривались серые, я не слышал. Но подошли к нам двое, и говорливый протянул руку. Жест был интернациональный, но не тот, который «здравствуйте», а тот, который «давай». Когда наша еда перекочевала к серым, он отдал сумки своему спутнику. А сам махнул нам рукой:
— Сюды. Ідзіце за мной.
И повел нас в какую-то подворотню. Напрягало нас троих это неимоверно, и рукоять ножа я сжимал до боли в пальцах, одновременно стараясь контролировать обстановку, чтобы успеть среагировать на внезапную атаку.
Но никакой атаки не было. Он привел нас к большому ржавому люку, догадаться о предназначении которого не составляло труда.
— Падземны Горад, — прокомментировал серый то, что и так было очевидно.
Я мрачно вздохнул.
— Меня долго учили, что в Подземный Город лучше не соваться. Никогда.
— Я ведаю бяспечны маршрут. Мы не пойдзем туды, дзе есць таленавітыя.
Что такое: таленавітыя, я не понял. Но общий посыл, что наш проводник знает, что делает, уловил.