— Я знаю тебя, Цефес. Я читал о тебе, и я добавлю твое имя в Книгу Избавления. Лютер должен был оставаться на Калибане! Он был на очень ответственном посту!
— Необходимость, капеллан, это оправдание любой глупости совершаемой вашим Империумом. Это аргумент тиранов и вера рабов — резко оборвал Барея Пророк. — Протри глаза, нас изгнали! Нас разбросало по времени и пространству, так мы стали Падшими. И за это я убью тебя.
К нему вернулось его прежнее самообладание, он кивнул на мертвое чудовище и произнес:
— Вы убили Ангела Лезвий. Я впечатлен.
Пророк улыбнулся и скинул мантию, упавшую к его ногам. Под ней он носил силовую броню, древнюю, несшую символы и окрашенную в цвета Темных Ангелов. Причудливой формы розариус, идентичный тому, что носил Барей, висел на его груди, поверх орла на нагруднике.
— Я был Цефесом, но это имя больше для меня ничего не значит. Я отрекся от него в тот день когда Лев Эль'Джонсон предал нас.
— Примарх спас нас — проревел Барей, его лицо исказил гнев — Ты смеешь поганить его имя?
Цефес медленно покачал головой:
— Ты обманываешься, капеллан. Я думаю самое время для того, чтобы ты посмотрел на себя, и задумался, в какой лжи ты живешь. Ты можешь обратить это на меня, но я лишь то, что живет внутри каждого из вас. Я ваше отражение.
Усмехаясь, он сделал несколько шагов и встал перед капелланом-дознавателем, и достал тонкую цепь из сумки на поясе. К цепочке были прикреплены несколько небольших отполированных клинков, каждый из которых был искусно покрыт узором из золотой проволоки. Глаза Барея расширились от изумления, когда он потянулся к ножнам на бедре и обнажил аналогичный клинок.
— Вы называете эти орудия Лезвиями Довода. Какая ирония. Это такой же символ твоего положения, как и крозиус, не так ли? Здесь их у меня одиннадцать, каждый был снят с трупа капеллана Темных Ангелов. Я возьму твой клинок и составлю полную дюжину.
Без предупреждения он сорвал клинок с цепочки и крутанулся на пятке, перерезав глотку Персу. Космодесантник рухнул на землю, хлеставшая из артерии кровь залила его нагрудник красным.
Кайлен закричал и кинулся, вперед ударив силовым кулаком в голову Пророка. Цефес отклонился в сторону и ударил покрытым лезвиями кулаком в ребра Кайлена. Нейронная проволока, покрывающая лезвия послала волну электрической агонии по нервам Кайлена, и он взвыл, когда нестерпимая боль затопила все клетки его тела. Его зрение поплыло, и он упал на землю, крича, а лезвия все еще торчали в его боку.
Барей завопил в ярости и обрушил свой Крозиус Арканум на Падшего. Цефес поднырнул под удар, и, подскочив близко, сорвал Розариус с шеи Барея. Сверкнуло серебро и золото, хлынула кровь. Капеллан рухнул на колени, его рот широко раскрылся в безмолвном ужасе, когда он почувствовал, как жизнь вырывается из его разорванного горла. Он упал рядом с Кайленом и выронил свое оружие недалеко от поверженного сержанта. Цефес приблизился и встал на колени около умирающего капеллана. Он снисходительно улыбнулся и вытащил замысловатый клинок Барея, продев цепочку через рукоятку.
— Полная дюжина. Благодарю, капеллан — прошипел Цефес.
Сержант Кайлен сжал зубы и попытался открыть глаза. Лезвия Пророка засели глубоко в его плоти. Чудовищным усилием воли, потому что каждое даже небольшое движение причиняло дикую боль, он потянулся вниз и вытащил оружие из тела. Его зрение прояснилось как раз, чтобы увидеть, как Пророк склоняется над Капелланом Бареем. Он зарычал от ненависти и с силой, порожденной отчаянием, кинулся вперед на еретика.
Вытянув обе руки, он резанул лезвиями и одновременно попытался сокрушить голову Пророка силовой перчаткой. Но Цефес оказался слишком быстр, отпрянул назад, однако рука Кайлена все таки успела схватиться за изукрашенную цепь на шее Падшего, и разорвать ее. Сержант покатился вперед, рухнув к ногам Пророка, задыхаясь от боли.
Цефес засмеялся и обратился к людям стоявшим по краям арены.
— Вы видите? Мощь Адептус Астартес лежит сокрушенной у моих ног. Чего мы не можем достичь, если мы справились с их силой так легко?
Кайлен почувствовал, как боль отступает из его тела, и, взглянув, чтобы посмотреть, что лежит в его руке, зло улыбнулся. Он поднял глаза на сияющее, безумное лицо Пророка и с ревом первобытной злобы атаковал предателя Темных Ангелов, силовой кулак потрескивал от смертельных энергий.
Он почувствовал, будто время замедлилось. Он мог рассмотреть все в мельчайших подробностях. Каждое лицо на арене было направлено на него, каждое оружие. Но это не имело никакого значения. Все, о чем он думал, это было убийство врага. Его взор сужался до тех пор, пока не осталось лишь лицо Цефеса, самодовольное и презрительное. Его силовой кулак коснулся груди Пророка и Кайлен испытал мимолетное чувство чистого наслаждения, когда он увидел, как резко меняется выражение лица еретика, узревшего, что сержант сжимает в другой руке.