Дальше пришлось вспомнить все, чему меня учили в школе элитных спецов.
Тисс без шума вскрыл кодовый замок на входной двери, приложив к нему появившуюся невесть откуда местную отмычку. Кристалл похожий на тот, которым снабдил меня в школе Ваней.
В коридоре освещения почти не было, и мы воспользовались этим, бесшумно скользя по теням до самого освещенного участка, где за стеклом, совсем как в земных кинодетективах, сидела дежурная.
Тисс сделал мне знак и метнулся под прозрачную перегородку. Затем я наблюдала за тем, как он сформировал мыслеформу и послал ее сквозь стекло. Дежурная застывшими глазами некоторое время взирала в пространство перед собой, а затем повалилась вбок.
Тисс успел подхватить бесчувственную девушку, чтобы тут же ее аккуратно уложить на пол.
Я дождалась сигнала и последовала за идеем. Тисс уже просматривал панель с записями.
— Похоже, Кремона здесь нет, — прошептал он.
— А я бы проверила, — также шепотом возразила я.
— Как?
— Когда его увезли из дома? С этой даты надо проверить, какие секции были заселены. И пойдем посмотрим, кто в них находится.
Так и поступили.
Кремон нашелся в третьей по счету. Парень был без сознания, весь в поту и тяжело дышал.
— Гнилой фиит, — выругался Тисс, — И что им от пацана потребовалось?
— Его можно трогать?
— Да, берем его и уходим.
В следующую минуту взвыла сирена, Тисс подхватил бесчувственное тело брата и мы рванули наутек.
Надо сказать, реакция у идея была не очень. Зато завесы он делал на загляденье. Я двигалась впереди, убирая встречавшихся на пути охранников. Меня не видели в упор. Пока я не начинала укладывать очередного встречного модификанта. А из нас получилась отменная парочка боевиков!
Пока шли на выход, я обзавелась идуром и стало сразу как-то спокойнее что ли.
Во дворе нас тоже ждали, правда у ворот. А зачем нам ворота, если Дейниз Тисс умеет открывать порталы? Правильно, ни к чему. Так что уже через минуту мы выходили у Башни.
Кремон Тисс пришел в себя под вечер следующего дня. Я как раз дежурила у постели больного.
— Где я? — еле слышно простонал парень запекшимися губами.
— Дома ты, Кремон, дома, — ответила я, поднося больному трубочку, торчащую из бокала с водой.
— А ты кто?
— Алава.
— Аааа, помню.
— Прекрасно. Как ты себя чувствуешь?
— Как будто меня фииты жевали, а потом выплюнули.
— Не удивительно. Дейниз сказал, что тебя чаем правды поили.
Кремон некоторое время молчал, потом прохрипел.
— Они про тебя спрашивали.
— Зачем?
— Не знаю. Понял только, что ты им очень зачем-то нужна.
Да я тут можно сказать и не скрываюсь вовсе.
— Ты прости меня. За крылья, — продолжил он, ловя мой взгляд. — Я не знал. Меня обманули.
— Да ну?
— Да. Тот тип. Он рассказал мне про ритуал, а я, фиит дурной, повелся. Думал, что это поможет сбить силу.
— И зачем тебе это?
— Я не хотел в клинику.
И он заплакал. Ну вот и как этого дурака допрашивать, спрашивается. Бедный мальчик.
Я обхватила кудрявую рыжую голову руками и по-матерински прижала к груди, покачивая и успокаивая.
— Ну что ты, дурашка, успокойся. Все позади. Никто тебя больше не обидит.
А в ответ сквозь всхлипы расслышала.
— О боги, как же ты прекрасна, алава. А помнишь, как ты оседлала меня?
— Драный фиит! — вскричала я, — Да ты надо мной издеваешься!
— Что за шум? — спросил появившийся в дверном проеме Дейниз Тисс.
— Твой брат очнулся, — проворчала я, вставая с постели больного. И добавила. — Причем окончательно.
Глава 12. Смертельные игры
И вот на арену выходят они, наши Герои! Пожелаем им вылететь побыстрее!
(Комментатор Болл-Кросс, Сирений Валентай)
Я сидела под каким-то раскидистым кустом и пыталась решить никак не разрешаемую задачу. Что делать? Впереди маячила безрадостная перспектива участия в полномасштабных военных действиях. И это не считая угрозы со стороны иномирянского космического краснобокого гостя, имевшего на Шиосар свои виды. Меня не воспитывали в духе милитаризма и все происходящее со мной сейчас я воспринимала скорее как игру, а не действительность. Потому что понимала — сменю точку зрения и меня накроет. Да так, что мало не покажется ни мне, ни некоторым излишне умным.
Зашуршала трава и рядом со мной опустился Радзил.
— Сидишь?
— Сижу, — мрачно ответила я.
— О чем печаль?
— Обо всем, — неопределенно махнула рукой я.
— Неверная точка зрения, — отрикошетил Радзил.