― Я люблю бабу Виви.
― Я тоже, ― сказал Снейп, сжав ее крошечную ручку.
Профессор отдал маленького ангела Гарри и встал у камина. Взявшись обеими руками за мрамор и низко опустив голову, он пытался выровнять свое дыхание и слушал, как Гарри и Джинни тихо говорили с малышкой, спрашивали о бабушке Лили и дяде Фреде. Он не слышал ее ответов, но чувствовал всей своей душой и магией, что она уходит, что прощается с ними. Совсем скоро она станет тем же, чем была ее тезка: ужасной черной бездной в его измученном сердце.
Наконец Снейп нашел в себе силы обернуться. Лили затихла на руках матери. Он почти поверил, что она спала. Снейп закрыл глаза, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Когда он открыл их снова, медсестра хлопотала возле Лили, Гарри плакал на плече Рона, Гермиона и Джинни рыдали, обнимая друг друга, как и мистер и миссис Уизли. Два мальчика потерянно смотрели в пустоту, и слезы также текли по их щекам.
Медленно Снейп подошел к кроватке, где лежала девочка. Он нежно поцеловал ее бледный лоб, молча прощаясь с ней, затем шагнул в камин и исчез.
***
Снейп держал в руках письмо и колдографию. Ему не нужно было смотреть на картинку, чтобы увидеть изображение, которое навсегда осталось в его памяти: крохотная ручка Лили Поттер гладит его по щеке, ее бледное фарфоровое лицо обрамляют светлые локоны, зеленые глаза светятся невинностью и любовью. Прошло шесть месяцев со дня ее безвременной смерти, и все же он все так же чувствовал себя таким опустошенным, словно бы это было вчера. Ее крохотная ручка, нежно коснувшаяся его лица, крепко врезалась в память сердца… Он стиснул зубы и закрыл глаза от боли, но воспоминания не оставляли его. Поттер раненым зверем выл в руках Рона Уизли, но Снейп не умел утешать ни мальчика, ни мужчину.
Поттер… Поттер больше не приходил. Их объединяла только попытка спасти жизнь малышке Лили, и когда она ушла, Снейп перестал быть нужным. Что ж, это было понятно. Он не смог. Не смог спасти Лили Эванс, не сумел сохранить жизнь Лили Поттер… А еще он ненавидел Гарри Поттера все эти годы в Хогвартсе и всеми силами отталкивал от себя Мальчика-Который-Выжил…
Невидящий взгляд скользнул по колдографии.
Он не хотел ничего этого. Он не хотел знать, что у него есть сын. Он не хотел встречаться с внуками. Он не хотел переживать агонию потери. Но все же она была, эта бездонная пропасть горя, боли и сожалений. Его руки судорожно сжали стакан; на поверхности бренди чернело маслянистое пятно.
Профессор Снейп,
мы с Джинни хотели бы поблагодарить Вас за помощь с Лили. Мы ценим все, что вы сделали, чтобы спасти ее жизнь. За то короткое время, что она знала вас, она вас очень полюбила. Эту колдографию Лили на Ваших руках медсестра сделала в тот самый канун Рождства.
С уважением,
Гарри
Лили, Рождество, ок. 02:15 блестела надпись. Пока затуманенным взором он пытался разглядеть снимок, слова девочки всплыли в его памяти, прозвучали в тишине: “Баба Виви ждет меня…”
Одним глотком он выпил бренди; зелье окрасило черным язык, обожгло глотку. Она ждет и меня, малышка…
========== 8. Раскованная мелодия ==========
Гарри был потерян и разбит. Сожаления, словно змеиный яд, отравляли его душу. Он был настолько погружен в собственный мир, в свое бесконечное горе, что ничего не замечал. Когда прилетела сова от мадам Помфри, его охватило чувство вины и страха. Теперь же к ним примешался еще и гнев.
Мужчина спокойно лежал на кровати, укутанный белыми простынями. Он не был мертв, но и не был жив. Он был где-то между, и никто, меньше всего Гарри, не знал, был ли хоть один шанс на его возвращение. Когда волшебник пытается совершить самоубийство, даже если удастся исцелить тело, может так случиться, что магическая душа не вернется.
Гарри коснулся руки Снейпа. Тринадцать лет назад он боялся разбудить его. Теперь же им владело чувство вины и желание по-настоящему узнать человека, который был его отцом. Гарри проклинал себя. Почему ему не пришло в голову навестить Снейпа? Естественно, что профессор тоже переживал, в конце концов, Лили была его внучкой. Но зельевар вел такую уединенную жизнь, а они все были настолько погружены в свое горе, что никто и не вспомнил о Снейпе и даже не подумал, что тот может сделать. Гарри вздрогнул от мысли, что когда умерла его мать, все было точно так же. Никто никогда не думал о Снейпе… пока не стало слишком поздно.
Единственной причиной, по которой мадам Помфри, пришедшая к профессору с просьбой об изготовлении особо сложных зелий и обнаружившая его, известила Гарри, был черновик неотправленного письма. Небрежно исписанный пергамент хранил больше вопросов, чем ответов. Один вопрос, на который Снейп все-таки ответил, потерял для Гарри актуальность еще тринадцать лет назад. Гарри перечитывал письмо снова и снова, и с каждым разом ему становилось все больнее и больнее.
Мистер Поттер
Дорогой Гарри,
думаю, ты должен знать, что я…
Я хочу, чтобы ты знал, как я сожалею…
Наверное, ты задавался вопросом, почему мысль о возможности того, что ты мой сын, никогда не приходила мне в голову. Ответ прост: любая третьекурсница Хогвартса знает соответствующие заклинания, а твоя мать…
Если бы я только мог предположить, что ты — мой сын….
Ты заслуживаешь лучшего, чем…
Я искренне сожалею, что не смог сделать большего для малышки Лили. Она была так похожа на твою мать… Я думал, что повидал и отлюбил все еще до войны…
Слова не могут описать мое…
Но хотя бы…
И это было все. Снейп не закончил его. Было ли это похоже на предсмертную записку? Это явно был черновик письма. О чем сожалел профессор? Что имел в виду? Что такого хотел сказать, о чем не смог написать даже перед смертью? Гарри вздохнул и сжал его холодную руку мужчины.
— Черт вас побери, профессор, за все, что вы сделали со мной, — пробормотал он, усмехнувшись собственной иронии и невольно задаваясь вопросом, сколько раз Снейп говорил то же самое о нем.
***
Прошло две недели, но ничего не изменилось. Жизнь Снейпа висела на волоске, словно бы он пережил поцелуй дементора. Находясь в этой — маггловски выражаясь — коме, профессор все же мог услышать Гарри, хоть это и совсем не значило, что он захотел бы вернуться. Зачем ему быть здесь? Гарри знал, что почти не для чего. Он вздохнул и рассеянно потер шрам.
— Знаете, сэр, — сказал Гарри. — Я очень зол на вас. Я зол на вас потому, что вы оставили меня и даже не соизволили проститься. Это было чертовски эгоистично с вашей стороны.
Гарри неосознанно изливал свое отчаяние человеку, лежащему перед ним на больничной койке.
— Я знаю, что ничего не значил для вас. Но вы любили мою мать, и, наверное, вы искренне хотели помочь ее внучке. Сам же я не был дорог вам настолько, чтобы не оставлять меня вот так внезапно. Вы даже не закончили это проклятое письмо. Полагаю, вы ни о чем не жалеете, правда?
Гарри вытер потные ладони о джинсы.
— На самом деле вы ведь всего лишь трус, не так ли?
Он внимательно следил за реакцией Снейпа. Может быть, помогут оскорбления, раз не оставалось ничего другого.
— Вы ошивались около меня достаточно долго, чтобы спасать мою задницу, но вам не хватило времени, чтобы узнать меня. Такой трус просто не достоин быть моим отцом.