Хэтти (мрачно). Простите.
Элла прижалась к Джиму, глядит на Хэтти с ненавистью. Затем оглядывает комнату; увидев маску, вскрикивает.
Джим. Что с тобой, дорогая?
Элла (показывая на маску). Вон там… Господи, что это?
Хэтти. Это маска из Конго. (Подходит к этажерке и берет маску.) Я уберу ее, если хотите. Я думала, она понравится вам. Это мой свадебный подарок Джиму.
Элла. Но что это?
Хэтти. В Африке эта маска служит моему народу во время религиозных обрядов. Кроме того, это же прекрасное произведение искусства. Ее сделал настоящий художник, может, такой же великий, как ваш Микеланджело. (Пытается вручить маску Элле.) Возьмите. Обратите внимание — какая работа!
Элла (высокомерно). Не думайте, она ничуть не пугает меня. (Смотрит на маску с отвращением.) Прекрасное произведение? Знаете ли, у некоторых людей бывают странные понятия о прекрасном. По-моему, она уродлива, глупа… такие рожи часто строят дети. (С презрением хлопает ладонью по маске.) Гадость! Нечего глазеть на меня — я смеюсь над тобой! (Собирается водворитъ маску на место.)
Джим. Если она действует на тебя, мы перенесем ее в другую комнату.
Элла (пренебрежительно). Не нужно. Пусть будет здесь, я с удовольствием буду смеяться над ней. (Вешает маску на место и вдруг решительно поворачивается к Хэтти.) Джим не собирается сдавать экзамены. Я не позволю ему.
Хэтти (взрываясь). Джим! Ты слышишь? Вот оно, кредо белых! Страх утратить свое превосходство над нами.
Элла (умоляюще). Джим… Скажи ей — пусть уйдет.
Джим (вне себя, сестре). Или ты уйдешь отсюда — или мы.
Миссис Хэррис (плача, обнимает Хэтти). Пойдем, дочка! Пойдем.
Хэтти (спокойно). Да, мама. Уйдем.
Уходят.
Джим бросается в кресло и закрывает лицо руками. С минуту Элла неподвижно стоит около него. Растерянно оглядывает комнату, смотрит на портрет, на мебель, на Джима. Она старается освободиться от гнетущей тяжести. На какое-то время это ей удается, и она становится прежней Эллой; бросается на колени перед Джимом, дотрагивается до его плеча.
Элла (нежно). Не надо, Джим! Не плачь! Ты вообразил, я правда не позволю тебе держать экзамены? Ты не так меня понял. Я очень хочу, чтобы ты их сдал, чтобы стал адвокатом. Самым лучшим во всей стране. Я очень хочу, чтобы ты показал этим лгунам и сплетникам, чтобы не болтали за нашей спиной — за какого человека я вышла. Я хочу, чтобы весь мир знал, что ты белее всех белых. Хочу, чтобы ты подымался все выше и выше — затоптал бы их в грязь. Я люблю тебя, Джим. Люблю тебя… Ты знаешь.
Джим (успокоившись, со счастливой улыбкой). Дорогая, надеюсь, я стану достойным тебя.
Хэтти (появляется в дверях; спокойно). Джим, мы уходим.
Элла. Нет. Не уходите.
Хэтти. Мы все равно собирались уйти. Это ваш дом — мамин подарок вам, Джим.
Джим (пораженный). Но я не могу его принять. Куда же вы уходите?
Хэтти. Мы сняли очень хорошую квартирку. (С гордостью и укором.) В самом сердце Черного квартала. Будем жить с нашим народом.
Джим (сердито). Вы с ума сошли! Я поговорю с мамой. (Уходит.)
Элла и Хэтти обмениваются взглядами, полными ненависти. Хэтти уходит.
Элла, все еще стоя на коленях, окидывает все вокруг каким-то странным взглядом. Затем встает, подходит к портрету отца Джима.
Элла (с издевкой). Это и есть его папаша! Вырядился, как цирковая лошадь. Ничего не поделаешь. Это в крови. Невежды. (Обращается к маске, пытаясь говорить насмешливо.) Хелло, ты! Не воображай — меня не запугаешь. Я покажу тебе. Ничего он не сдаст, вот увидишь. Ничего, даже если будет стараться тысячу лет. (Подходит к окну, смотрит вниз на улицу и бормочет.) Одни негры, только одни негры! (С внезапным волнением.) Нет, вот один и белый! Боже, да это Шорти! (Распахивает окно и кричит.) Шорти! Хелло, Шорти! (Высовывается из окна и машет рукой, с минуту смотрит вниз, отходит от окна к середине комнаты, оглядываясь, куда бы, спрятаться. Лицо искажено страданием.) Ну и ну! Надо же! Наверно, не слышал. Нет, слышал, конечно, слышал. Так кричать — мертвый поднялся бы. А может, и не услышал — дети галдят. И все же слышал! Просто не хотел тебя услышать! Не хотел! Чтоб никто не подумал, что знаком со мной. Это же так, зачем же я обманываю себя? Нет-нет! И что за корысть не отвечать ему? Сам-то он кто? Что он такое, скажите, бога ради? Сводник! Закоренелый мошенник! Не слышал! Не захотел! Да-да, не захотел! Это правда, и ты сама знаешь прекрасно. Перестань лгать себе, он прекрасно тебя слышал, но не захотел узнать тебя. Не хочет знаться с тобой. Господи, даже он! Боится — старые приятели подымут его на смех. Но почему же? Да ты знаешь почему. Вышла замуж за… да-да, знаю за кого — не хочу говорить, и так всем ясно. (Она в ужасе, пытается прийти в себя.) Перестань сейчас же! (Затем жалобно, как испуганный ребенок.) Джим! Джим! Джим! Где ты? Ты нужен мне, Джим! (Выбегает из комнаты.)