«А я тоже демон», - кольнуло больно внутри.
Да, годы идут… или же не идут уже. А может и не годы вовсе, а всего минуты, часы протекают мимо меня. И я сейчас не нахожусь в пространстве, где нет ничего, кроме густой темноты, а сплю? Да-да, именно сплю! Поэтому стоит только мне открыть глаза, как тут же очнусь и увижу…
Ничего я не увидела. Открыла глаза и вновь столкнулось с темнотой. Ну, или не темнотой вовсе. Вдруг это всего повязка на глазах моих? Очень тонкая и в тоже время плотная повязка.
Тарцер, словно в насмешку, заставляет чувствовать, что на мне и впрямь повязка. Радостная донельзя я тянусь снять её со свой головы и, уже почти крича: «Новый день, да здравствует я», смотрю на новый мир. Но в новом мире много ангелов и людей. Злых людей, смотрящих на меня косыми недовольными взглядами. И копья... очень много копий вокруг. Откуда они?
Не веря своим глазам, подбегаю к первому попавшемуся на земле копью, поднимаю и… понимаю, что это сон. Опять сон. Кошмарный сон.
Встряхнув головой, развеиваю чёртово виденье пред глазами. Надоело. Просто надоело. За столько лет… хоть вешайся! Да жаль далеко не повиснешь здесь.
Перевернувшись на бок, с тоской вспомнила свой последний день на свободе. Да, было страшно. Да, внутри всё трясло от одной только мысли, что следующий десять лет я проведу в тарцере. Да, хотелось, позорно поджав хвост, сбежать куда-нибудь на землю и скрыться там навеки, навсегда. Ну, или хотя б ближайшие пару тройку лет, пока не добьюсь амнистии. Но было поздно. В ту секунду, пока я думала над своей сложившейся участью, уже было поздно. Мне не дали ничего: ни времени, ни возможности, ни… Просто содрали с меня остатки одежды и приволокли в эту ужасную комнату. Нет, комната не так и ужасна. Ужасна всего лишь клубящаяся тьма, что находится в большом стеклянном кубе. Я видела это уже. Ведь когда меня впервые повязали и притащили в ад, меня привели сюда же, в эту комнату. Я тогда с содроганием смотрела на клубящуюся тьму за стеклянными стенами, на открывшуюся дверку и стремительно приближавшийся проход. Меня просто впихнули внутрь и захлопнули сзади дверь. Тьма сделала всё остальное. Как и сейчас. Но тогда было три года, а сейчас десять лет. Тогда я только орала от своих страхов, сейчас же я с наигранным ужасом смотрю на них. Мне просто тошно их видеть. И только. Ибо столько страхов… они настолько часто кружат в этом пространстве, что перестаёшь обращать на всё внимания. Просто хочется… хочется убить надежду в себе. Говорят, именно она умирает последней. А зря. Будь моя воля, убила бы надежду первой. Нет надежды и нет ничего. Ни страхов, ни самого тебя. Красота. Может быть, тогда б проснулся и мой здравый смысл, и моя самостоятельность.
Да, именно так думаю я. Может и неправильно, зато твёрдо. За эти-то годы так точно непоколебимей некуда.
Раньше я пугалась реальности. Мечтала, глупая, очнуться в один момент у себя дома и увидеть отца. Принимала действительность за сон кошмарный. Боялась до жути его каждый раз. Но вдруг всё оказалось не так. Стало не страшно видеть в сновидениях кошмар и, проснувшись, ощущать этот кошмар наяву. Страшнее стало засыпать в самом кошмаре и не иметь возможности сбежать от него даже во сне. Кошмар в кошмаре, всё в общем кошмар. Границы реальности стираются, пропадает плёнка, отделяющая тебя от сна и яви. И остаётся лишь страх, который проникает в каждую клеточку тела. Но и он со временем пропадает. Привычка – страшная вещь, которая лишает тебя даже самого ненужного. Вот что действительно страшно. Вот чего я теперь буду страшиться всю жизнь.
Поёжившись, проводила взглядом выглянувшую из-за тьмы тарелку с нетронутым блюдом. Еду мне носили исправно. Раз в неделю, месяц или год – не знаю. Я всё равно не нуждалась в пище, а пища в тарцере не портилась, так как время здесь замедлило свой бег. Замедлилось настолько, чтобы десять лет пролетели для меня не как десять, а максимум – неделя. Чертовски большая неделя, каждую секунду которой можно ощущать всем своим нутром.
Паршиво. И кто только выдумал эту установку? Уж больно не вериться мне, что мадам дею-Дюрт была способна на создание подобного орудия пыток. Где не только застывает время, но и застываешь ты сам. Если бы я сидела – то непременно бы пересидела попу за эти годы. Лежала – перележала все бока. Стояла – оттекли бы ноги. Но я нахожусь в невесомости. В застывшей невесомости, где застыло всё и моё тело в том числе. И даже примитивные движения пальцами рук – лишь видение. Ведь (повторю) – моё тело застыло. Да, физическая оболочка бездвижна, но вот мой мозг – нет. Именно поэтому я вижу всё, чувствую, ощущаю. Я живу внутри себя и тарцере отдельную жизнь. Словно бы душа вылетела из оболочки и приняла материальную форму. Вот и всё. Не объяснить это словами. А прочувствовать… Уже сочувствую тому, кто прописан сюда после меня.