«Ещё бы чуть-чуть, и от меня ничего не осталось», - испуганно подумала, представляя, как слуги заглядываю тарцер, чтобы выпустить меня на свободу, а там… а там лишь мои останки. И никаких панихид, громких слёз и пафосных речей. Меня бы закопали, стерев остатки памяти об Эммануил дэ-Дюрт.
От осознания того, что я одна в этом мире, сердце болезненно сжалось в горошину. Одна… никому не нужна… никому не важна… никому не дорога. Даже моя смерть – пустой звук. Ненужный. Лишний.
Желание разговаривать с лекарем пропало. Но, кажется, тот и сам всё понял. Лишь грустно взглянул на меня и сказал, что передаст это мадам. Ха, а ей то что? Меня нагишом запирали в кубе. Видели, какое было у меня тело, в каком состоянии я была вообще. Но почему то не обратили на это внимания. А сейчас будто б что-то изменится.
Слёз не было. Совсем. Даже одинокой слезинки.
Что, впрочем, даже к лучшему.
Во рту было горько, на душе паршиво. Внутри всё скребло, рвало и метало. Но внешне я оставалась спокойной. Даже жужжащий прибор не засёк никаких изменений во мне. Вот только я изменилась… за этот короткий срок, за этот короткий промежуток дня. Я пообещала себе, что буду жить и бороться за жизнь до тех пор, пока меня тут хоть что-то держит. И не отчаюсь ни на секунду. Ведь времени мне отведено и так мало, поэтому просто не имеет смысла тратить его впустую.
Да, так я себе и пообещала. А потом взяла себя в руки, встала и продолжила упражняться. Чем быстрее выздоровею, тем быстрее покину стены лазарета и найду смысл для своей скудной жизни.
С того дня прошла ещё не одна неделя. И, несмотря на все трудности и препятствия, я продолжала раз за разом разрабатывать тело, ходить, прыгать, бегать, повторять боевые упражнения, овладела даже на уровне «середничка» стилетом. Зачем мне это было нужно – вопрос спорный, ведь в истиной ипостаси тело само по себе оружие поражения. Но внутри всё желало познать что-то новое, виданное так много раз, но не испробованное ни разу самой. Как глав лекарь, ан-Хопс был недоволен, а как просто демон – старался поддержать в любом начинании. Наверное, моё выздоровление – это его заслуга, хотя мужчина и утверждает, что если бы не моя сила воли и такие старания, то хоть демоническая кровь, хоть чудо-лекарства, а валяться мне бревном ещё не месяц.
- Ты молодец, - ободряюще похлопал меня по плечу лекарь, ставя печать на справке. Вот и всё. Меня выписали из госпиталя. Теперь я здорова.
«Здорова!», - радостным фейерверком взорвалась внутри бомбочка. Здорова…
На миг мне стало грустно, когда демон «торжественно» вручил листок и поздравил с выздоровлением. Я уже успела привыкнуть к этим серым стенам, каменному полу, тишине, одним и тем же лицам, имя которых до сих пор не знаю. Лишь только фамилии и всё. Никто не пожелал сближаться со мной и переходить на неформальное общение. Может, оно и к лучшему. Вот только это было очередным напоминанием моего одиночества.
- Спасибо, - глухо отозвалась я, выдавливая из себя улыбку. Нет, голос, слава Бездне, восстановился, но… Это проклятое «но»! Внутри всё отозвалось гнусным перезвоном чокающихся бокалов.
Ни пока, ни до свидания. Я просто на прощание кивнула и вышла. В коридоре около кабинета уже стоял мой провожатый. Если память мне не изменяет, это был Деймон дэ-Дюрт. Тоже безродный, который служил мадам с таким рвением, что она его отблагодарила и взяла к себе рабочим. А точнее – учителем для новичков. С ним, пожалуй, успел столкнуться каждый демон из приюта, ведь Деймон был именно тем, кто доставлял в Дом безродных, знакомил со всем, приучал, вдалбливал нужные порядки.
«Интересно, а мне всё буду рассказывать по второму разу или сразу отведут в новую комнату?», - мысленно усмехнувшись, подумала я, кидая косой взгляд на безродного. Мужчина с навеки прилипшей к его лицу каменной маской не удостоил меня даже и взгляда, лишь нацепил на руки браслеты Дома и велел следовать за ним. Помянув недобрым словом создателя этих железяк, покорной овцой двинулась следом.
В голове было море вопросов, которое не собиралось становиться обычным озером с тех самых пор, как меня вытащили из тарцера. И с каждым днём оно разрасталось всё больше и больше. Порой мне даже становилось страшно, как бы сознание не затопило этой волной, но тут же приходилось успокаиваться – помогала слабая вера в то, что как только окажусь дома, смогу накормить собственную ненасытную Варвару.
Выход из лазарета, переносная дыра, падение, захватывающее дух и вызывающий детский восторг в глазах и вот я у ворот пансиона. Поджилки трясутся, во рту пустыня и ноги еле движутся. Сейчас бы рвануть наверх, на землю, найти родную Смолл Стрит, пройтись по ней, наткнуться на маленький домик с большой крышей, открыть вечно скрипучую калитку, пройтись по тропинке вдоль кустов сирени и постучать в дверь, а не смотреть на бесшумно растворяющиеся створки кованых ворот с изображением битвы Великой Эммануилы, не идти по каменной дорожке мимо статуй горгулий, бесов и прочих существ Ада, не ждать, пока затравленные слуги добегут до громадных дверей и бездушно запустят нас в обитель мадам Клэр.