***
— Эй, Аннет, с тобой все в порядке? — ее тормошил один из близнецов.
Женщина открыла глаза и едва слышно застонала. Спину и плечи ломило. Спать на жесткой деревянной лавке в полные сорок пять было отвратительной идеей. Она уже не так молода, как раньше.
— Живая, — лаконично ответила Анна, хлопая глазами и приглаживая пальцами растрепавшиеся волосы.
— Отлично. Ты мне нужна.
— Зачем?
— Отец велел составить список Мэррилов. Семейное положение, образование, увлечения, ну знаешь… Чтобы понимать, кто есть кто. Мы запутались.
— Спроси у Джо.
— Он сказал, что ты знаешь все обо всех.
— Что, будем рисовать генеалогическое древо? — поморщилась Анна. Она, конечно, все помнила, но вот кто кем кому приходится — это сложно. Двоюродные, троюродные… Тетки, дедушки, кузины… Все давно перепутались.
— Нет, не будем углубляться. Достаточно самых близких связей: муж-жена, братья-сестры, родители-дети.
— Это я могу.
Она с некоторым трудом поднялась, сделала несколько круговых движений головой, словно проверяя, работает ли шея, а потом спросила:
— Адам, нам тут не рады?
— Странный вопрос. Рады. И не рады. Одновременно. Но это неважно. Вы такие же Мэррилы, как и мы.
— Не такие, — возразила Анна. — Кайл сказал, что мы бескрылые. Что это значит? Мы ущербные? Чего-то не умеем? Не так воспитаны? Я не понимаю.
— Мэррилы — это птицы, — просто и непонятно ответил юноша.
— В переносном смысле? Это символ, да? Ну, у нас в замке есть барельефы с совами. Я всегда удивлялась, за что Эдвард так любил этих тварей.
— В самом прямом смысле, Энн. Мы оборотни, птицы-оборотни.
— Да ты издеваешься!
— Нисколько. Смотри.
Он взмахнул рукой каким-то определенным образом и вдруг исчез. Совершенно, абсолютно. Как сквозь землю провалился! А нет, не весь: на земле сидела небольшая, размером с кошку, сова с круглыми желтыми глазами и пестрыми крыльями. Ошеломленная Анна опустилась на скамейку. Ноги держать ее отказывались.
Так вот что имел в виду Высочайший!
Все это было так дико и странно, но ничуть не более странно, чем переходы в другой мир и точная копия ее замка. Ну оборотни, ну совы. А чего она вообще ждала от Мэррилов?
Эта неожиданная мысль ее успокоила. Она даже протянула руку, когда сова, вздохнув на удивление длинными крыльями, взлетела.
Тяжелая. Сова — или все же Адам? — опустилась на запястье очень деликатно, но когти у нее были самые настоящие. Янтарные глаза пытливо смотрели на нее: верит ли?
— Ладно, — сказала Анна. — Оборотни так оборотни. Почему именно совы?
Птица оттолкнулась от ее руки, оставив кровоточащую царапину и смутный восторг в груди, и еще в кратком полете окуталась серой дымкой.
— Нас очень немного видов, — ответил ей Адам, приглаживая волосы. — Мэррилы — неясыти. Кто-то крупнее, кто-то мельче. Высочайший — белокрылый орел. Есть еще филины, журавли, лебеди, соколы…
— Бакланы, пеликаны, альбатросы? — с энтузиазмом продолжила Анна.
— Альбатросов осталось совсем мало, — пожал плечами юноша. — Да и понятно, они много воли взяли… триста лет назад. Эдварда просто сослали, а их казнили всех, кроме детей.
Глава 8. Для чего нужны крылья
— Что же случилось триста лет назад? — не могла не спросить Анна.
— Узнаешь еще. Поверь, история крайне неприятная, мне стыдно, что в ней замешан мой родич.
— И все же я настаиваю.
— Ну хорошо. Если коротко, то там был заговор. Морские провинции хотели независимости. А Мэррил добыл им денег на оружие и подкуп чиновников. Высочайшему все это крайне не понравилось, восстание подавили, альбатросов убрали, часть населения побережья переселили в горы за то, что они поддержали мятеж. Собственно, все.
Ничего себе — все! Анна прекрасно понимала, что за быстрыми равнодушными фразами скрыты тысячи сломанных судеб. Осиротевшие дети, казни, люди, лишившиеся своих домов. И хоть прошло триста лет, но все же — смогли ли они забыть? Если даже Адам не забыл?
— Так чем все же крылатые отличаются от бескрылых? — перевела она тему. — Живут дольше?
— Да, много дольше. И здоровье у них отменное, и, конечно, магией владеют.
— Да уж, конечно, — вздохнула Анна. — Куда без магии-то?