— С себя начинай, — сказал уже порозовевший и оживший Адам. — Ну и по порядку: твои близкие, близкие твоих близких…
— М-м-м, я скучная, — сказала женщина, старательно выводя на листке бумаги: “Анна Мэррил, 45 лет”. — Образование: магистр английской литературы. Сфера деятельности: бухгалтерия, ведение хозяйства. Соцсети писать? Я там в нескольких каналах модератор и админ.
— А что это такое?
— Ясно, не заостряем внимания. Хобби: рукоделие, садоводство.
— Семейное положение.
— Замужем не была, детей нет. Все. Я ж говорю, что скучная.
— Ты идеальная, — мрачно проворчал Адам. — Мои соболезнования.
Анна нахмурилась и прикусила губу.
— Это на что ты сейчас намекаешь?
— Я? Да упаси боги! — ненатурально возмутился парень. — Ни на что. Пиши дальше. Джонатан.
— Угу. Джонатан Мэррил, возраст 40 лет. Образование — доктор юридических наук, историк, инженер-конструктор летательных аппаратов. Увлечения — парапланеризм, авиамоделирование. Пилот большинства моделей малой авиации. Женат был трижды, детей нет. Что, тоже идеальный?
— Вроде того. Летать мечтал, да?
— Ну почему же мечтал? Летал. На всем, что имело крылья, ну, кроме пассажирских самолетов.
— Мэррилов не может не тянуть в небо.
— Меня совершенно не тянуло, — заверила его Анна. — Дальше, наверное, Элен. Элен Мэррил, в девичестве Степнер, возраст 63 г. Мать Джонатана, вторая жена Райдера Мэррила, моего отца, ныне покойного. Образование — психолог. Увлечение: мотоцикл, гонки, путешествия.
— Интересная женщина, — кивнул Адам. — Самое то для Мэррилов. Надеюсь, и Эйлеран ее примет.
У Анны было много вопросов, но она понимала, что никаких ответов на них она не получит. Увы, здесь они все еще гости.
— Маргарита Мэррил. Возраст — 40 лет. Образование среднее, курсы актерского мастерства, музыкальные курсы. Поразительная способность к языкам. Сфера деятельности: актриса музыкального театра.
— Это что-то вроде оперы? — заинтересовался Адам. — Ну, она выходит в длинном платье и с бриллиантами, поет арию, зал аплодирует?
— Да, как-то так, — кивнула Анна, вспоминая, как когда-то поймала прямую трансляцию с закрытого спектакля Мардж. Там она исполняла партию своей тезки из пьесы по роману Булгакова. На балу Воланда. В том самом виде, в каком и подразумевал писатель. Впрочем, с ее фигурой это смотрелось красиво. Анна была уверена, что Мардж регулярно посещала и массажиста, и пластического хирурга. Иначе с чего бы у этой нахалки не было целлюлита и совершенно не обвисла грудь?
— И сколько раз наша дива была замужем? — поинтересовался Адам.
— Ни одного. Она выше этого. Ее муж — это искусство.
— Неплохо. Детей тоже нет? Давай дальше. Ваша бабка, пиши про нее.
Анна писала. Она и вправду знала все про свою семью. Получилось три рукописных листа. И это еще увлечения Мэррилов она сокращала как могла.
— Четверых — в школу, — поставил галочку Адам возле имени “Джоанна” и еще троих мальчишек. — Этого в первый класс старшей школы, остальных — на индивидуальную программу. Этих не трогаем. Пока. — Он подчеркнул бабулю Евгени, Томаса и еще пару стариков. Стефа и его семью отправим в загородное поместье, там все равно никто не живет уже много лет. Он как раз фермер, пусть занимается тем, чем привык.
Анна остро позавидовала дядюшке Стефу. Она тоже хотела в загородное поместье.
— Джонатану придется поехать к Высочайшему. Ему нужно вникнуть в дела, завести нужные связи. Пусть берет с собой Маргариту, ей по специальности положено улыбаться и врать.
— А я? — спросила Анна, предчувствуя неладное.
— А твое будущее в руках Высочайшего.
— Я взрослая самодостаточная женщина, — начала она.
— Ты — Мэррил. У тебя долг перед родом, — перебил ее Адам. — твоя кровь невероятно ценна.
— Замуж не пойду, — отрезала Анна, щурясь. — Я угадала? Вы хотите укрепить положение Мэррилов браками? Оттого так и радуетесь, что мы все свободны?
— Ну что ты, разве так можно?
— У вас все еще монархия, черт побери! Откуда я знаю, что можно, а что нельзя? Я только приехала, а вы мне уже что-то пытаетесь навязать!
— Анна, пойми, замок слишком мал…
— Ерунда. Дайте мне денег, ткани и мастерскую. Буду шить одеяла. Как-нибудь себя прокормлю.
— Ты — Мэррил.
— Я свободная женщина, а не разменная монета в политических играх. Обещай, что меня никто не заставит выйти замуж!
— Обещаю. Никто тебя не заставит, — вздохнул Адам. — Пойдем, нас, наверное, уже ищут.