Пролог
Максим Синельников стоял в коридоре клиники, прислонившись спиной к стене. В ушах все еще звенел крик Кати. Он резонировал с его собственными чувствами, кромсая парня изнутри. Ее боль была практически осязаемой, оттого Максу было еще хуже.
Как такое могло случиться, что любимая выбрала другого? И было бы кого выбирать - так, смазливый показушник. Куда проще было пережить предательство Ольги. Там девушка была ветреной, и – он это признавал – не заслуживала его любви. Но Катя... Это совершенно другое, не поддающееся описанию. Потеряв эту девушку, Синельников отчетливо понимал, что упустил что-то особенное – сокровище, способное озарить всю его жизнь своим удивительным светом. А что он ее потерял, Макс не сомневался.
Можно бороться с реальным живым человеком, который совершал, совершает и будет продолжать совершать ошибки. Но с мертвым бороться бесполезно. Это все равно, что сражаться с ветряными мельницами, невидимыми духами. Образ Нагорного уже запечатлен в сознании Кати, остался в ее душе. Его оттуда уже не выкорчуешь, как бы ни старался. А быть заменителем, жалкой копией того, единственного, кто живет в сердце - не благодарное и мучительное занятие. Он всегда будет оставаться в тени соперника, и всегда будет проигрывать тому во всем.
Максим не вошел в палату за спешащим доктором и медсестрой, не стал показываться на глаза Кате и ее отцу – им было не до того. Он оторвался от стены, и сделал несколько шагов прочь от vip-палаты Ворошиловой. Они обязательно поговорят. Позже. Возможно, когда девушка справится со своим горем. А пока… Надо было уйти.
Ее он заметил не сразу. Только поравнявшись с девушкой, отрешенно смотревшей в окно на улицу, Максим обратил на нее внимание. И прошел бы мимо – сколько таких девчонок можно встретить – но отчего-то остановился. Наверное, его насторожил отсутствующий взгляд незнакомки. Миниатюрная, на вид лет шестнадцати, она выглядела потерянной и даже дезориентированной.
– Эй, с тобой все в порядке? – легко тронул он ее за плечо.
От этого, казалось бы, невинного жеста, девчушка сжалась, словно стальная пружинка.
– Нет, не надо, - в панике отступила она на шаг. Ее мелко затрясло, и вообще казалось, что девушка не понимает, где находится, и что с ней происходит. Незнакомка пребывала в какой-то своей реальности, затравлено озираясь по сторонам.
– Тихо, тихо, я не обижу, не бойся, - попытался успокоить ее Синельников, притягивая сопротивляющееся тело к себе. Он не умел утешать, но вдруг парню отчаянно захотелось помочь хотя бы кому-то. Это была потребность чувствовать себя нужным. Никакой сексуальной подоплеки в его объятиях не было. Он просто прижимал незнакомку к груди, передавая ей часть своего тепла.
– Что бы с тобой ни случилось, оно в прошлом. – Неизвестно откуда рождались нужные слова.
И спустя какое-то время девчушка успокоилась, перестав дрожать.
– Я… я в порядке, - осознанно отстранилась она от Максима. А парень вдруг поежился, словно от холода. Ощущение близости, которое он чувствовал, прошло, оставив после себя только легкую горечь – и здесь оказался не нужен.
– Ну, если все в порядке, тогда я пойду, - неуверенно произнес Синельников. Он чего-то ждал. Чего? Максим и сам не смог бы ответить на этот вопрос.
Его собеседница ничего не сказала, только внимательно посмотрела на парня. Откуда он взялся? И как смог помочь справиться с панической атакой?
Максу ничего не оставалось делать, как развернуться и пойти дальше – все что мог, он сделал. Но спиной молодой человек продолжал чувствовать взгляд серых глаз.
«Странная она, - думалось Синельникову. – И с ней точно не все в порядке. А я – идиот – с объятиями полез».
Тихое спасибо сероглазки настигло парня уже у двери, ведущей на выход. Он обернулся и еще раз посмотрел на хрупкую фигурку девушки. Максиму искренне хотелось, чтобы то, что ее гложет, ушло безвозвратно.
– Береги себя, - по-дружески пожелал он.
Дорогие читатели!
У автора летний режим. Прода будет добавляться не чаще одиного раза в неделю (могут быть изменения). Очень прошу отнестись с пониманием.
С теплом, Юлия Новикова.
Глава 1.1
Катя лежала на комфортной кровати в своей идеально белой палате, и смотрела на потолок. Она молчала уже сутки. Как бы ни пытался пробиться сквозь эту немую оборону отец, Олег, Антон и еще куча народа, девушка не проронила ни звука.
Зачем она вообще очнулась? Почему не осталась там, в темноте, где действительность растворялась, словно сахар в горячем чае? А здесь было адски больно. Но болело не тело - в агонии пылала душа. Стоило Кате закрыть глаза, и образ Дениса неизменно вставал перед ее внутренним взором. Она постоянно видела его последний взгляд, обращенный на нее. Каждый раз Ворошилова силилась разгадать, что в нем заключено, что хотел одними глазами передать Дэн, но все оказывалось безрезультатно. Образ любимого таял, и вот она уже видела его распластанное на бетоне тело - самый жуткий кошмар. В это мгновение Катя открывала глаза, желая прогнать страшное видение. И на мгновение, всего на секунды, становилось легче. А потом снова лавина боли погребала ее под собой.