Только после того, как мысленно проработала маршрут, Катя приступила к выполнению плана. Она двигалась осторожно, стараясь меньше напрягать больную руку, но это не помогало. Сжимая челюсти, девушка боролась с болью, упорно продолжая спуск.
Наконец, она достигла первого этажа, замерев на несколько секунд перед окном другой палаты. Там так же, как и в ее, ярко горел свет. И на постели тоже лежала девушка. Что-то общее было между ними. Незнакомка выглядела несчастной. Она лежала, свернувшись калачиком, и пустым взглядом, так похожим на недавний взгляд Кати, смотрела на стену.
«Еще одна боль, - подумалось Ворошиловой. – Хотя кто выглядит счастливым, оказавшись в подобном учреждении?»
Медлить было нельзя, и девушка двинулась дальше. Неловкий соскок завершил тяжелый спуск гонщицы. Ноги, неготовые к подобным нагрузкам, дрожали. Катя из последних сил делала необходимые спасительные шаги.
«Один, два, три, четыре…», - отсчитывала она метры, преодолеваемые с таким трудом.
Олег заметил ее, и нервным движением отбросил от себя окурок. Он подоспел вовремя, чтобы подхватить оседающее тело подруги. Мышцы, лишенные регулярных нагрузок, просто не выдержали, и Катя едва не упала.
– Все-таки решилась, - пожурил он девушку, бережно подхватывая хрупкое тело на руки и быстрыми шагами направляясь к своему автомобилю.
– Как ты догадался? – вместо ответа задала вопрос Катя. Она не сопротивлялась, позволив приятелю проявлять заботу. Сил, на самом деле, не осталось.
Олег довольно хмыкнул.
– Я знал, что рано или поздно ты придешь к этому решению. Дмитрий Петрович предусмотрел многое, но не это. А еще вспомнилась та история с покорением Дженкса. Ты просто не могла не применить свои навыки маленькой и ловкой обезьянки.
– В другой ситуации я бы обиделась, - вяло огрызнулась Ворошилова.
– В другой ситуации мне бы и не пришлось помогать тебе удирать от собственного отца. А так я решил, что раз не могу предотвратить побег, то хотя бы возглавлю его.
– Ты перефразировал.
– Но смысл от этого не изменился, - парировал Олег.
На какое-то время разговор прервался. Смирнов помог Кате устроиться на пассажирском месте, заботливо застегнул ее ремень безопасности и лишь тогда сел за руль.
– Сматываемся.
Мужчина завел машину, и вырулил с парковки. Он услышал, как негромко, но облегченно выдохнула Катя, когда они выехали через ворота клиники, оставив здание позади. Хотелось бы ему, чтобы и от воспоминаний о прошлом можно было так легко избавляться. Подруге бы это помогло, да и ему здорово облегчило жизнь. Но это лишь мечты.
Тем временем Катя подтянула ноги к подбородку, устроив голые ступни прямо на кожаном сидении автомобиля Смирнова. Обнимая их, она смотрела в окно, на освещенные тысячами огней улицы и прохожих.
– Ты мог этого и не делать, - не глядя на друга, произнесла вдруг Ворошилова.
– После всего, через что мы прошли, я должен был оставить тебя одну? – Олег искренне удивился словам Кати.
– Наверняка, считаешь, что я совершаю глупостью, - резко обернулась в сторону Смирнова гонщица. Она вглядывалась в лицо приятеля, пытаясь отыскать в нем подтверждение своей мысли.
– Что именно? – в свою очередь бросил короткий взгляд на нее Олег. – То, что ты сбегаешь из клиники, или то, что мчишься к любимому, чтобы удостовериться в его смерти?
Если Катя и удивилась догадливости друга, то хорошо это скрыла: ни один мускул не дрогнул на ее лице.
– Все вместе, - произнесла она, и замолчала.
Олег вел уверенно и очень быстро. Тишина в салоне не была уютной, а потому длилась не долго. Первым сдался гонщик:
– Послушай, Кэт, на протяжении нашего знакомства ты совершала много непредсказуемых поступков – порой просто безумных. Это делает тебя той самой огненной девочкой, которую я знаю и люблю. Ради тебя я готов на многое: даже наведаться к отцу заклятого друга. Но вокруг еще десятки людей, которые, как и я, искренне за тебя переживают. Ты не одна, поверь. Просто не замыкайся в себе, и верни нам прежнюю Кэт. А мы подождем столько, сколько нужно.