– И вы думаете, подобное может произойти и со мной?
– Кендрик в этом просто уверен, а если ты персона менее значительная, то тебя просто посадят в тюрьму, обвинив, например, в шпионаже.
– В случае шпионажа я буду не посажен в тюрьму, а расстрелян, – сухо заметил граф.
Тина вскрикнула.
– Так как же я могу позволить это?! Как я могу рисковать твоей жизнью?! Ведь я люблю тебя, люблю столь отчаянно, что, если бы не этот страх, я тотчас собрала бы чемодан и уехала с тобой прямо сейчас! Но если с тобой что-нибудь случится, мне останется тоже только… покончить с собой! – Последние слова Тина произнесла еле слышно, но граф уловил их.
Он решительно обнял девушку, что вызвало у нее новый поток слез.
– Я люблю тебя, – плакала она, – жить без тебя я не могу, без тебя словно сотни раскаленных ножей вонзаются в мое сердце! Но что же мне делать? Я не могу, чтобы ты ради меня… умер! – Рыдания готовы были перейти уже в истерику. По тут губы графа коснулись ее волос.
– Не плачь, родная моя, не плачь, наша любовь победит все преграды, и пусть мы встретились при таких странных обстоятельствах, ты никогда не пожалеешь об этом.
– Я и не жалею! Встреча с тобой – самое счастливое событие в моей жизни! По ведь тебе оно принесло так много горя, тебя мог убить на дуэли маркиз, а теперь мы и вовсе должны расстаться… И все это по моей вине! – продолжала рыдать девушка.
– Здесь вина не твоя, а, скорее, Судьбы. Это она сделала вас с братом настолько отважными, что вы отправились в Париж, она столкнула нас на Балу художников, она дала мне возможность вновь обрести тебя, когда я уже думал, что потерял тебя навеки.
– И все же ты должен покинуть меня… – Тина глядела на графа, заплаканная, с покрасневшим носиком, но даже и такой она казалась ему прекрасней всех на свете.
– Я люблю тебя, – повторил он. – Один Бог знает, как я люблю тебя, но и ты должна быть мужественной, моя девочка.
– Это не так легко… Ведь я сказала тебе еще не все…
– Что же?
– Папа с мамой уже приготовили мою свадьбу.
– Итак, ты помолвлена, но с кем?
– С… англичанином.
– И это ужасает тебя?
– Конечно! Англичане холодны, бесчувственны и жестоки… Мне придется всю жизнь жить среди таких бессердечных людей, людей, которые никогда не смеются и никого не любят… жить без тебя…
– Кто же этот суровый англичанин?
– Герцог Фэйверстоун. Он скоро приедет сюда на «Золотой приз». – Тина подумала, что граф не понял, и пояснила: – Это наши самые знаменитые скачки.
– Я наслышан о них. Но зачем тебе выходить за английского герцога?
– Потому что сейчас нет подходящих принцев в царствующих домах, а он родственник королевы Виктории.
– И ты думаешь, что будешь с ним несчастна?
– Как же иначе? Тем более после того, как полюбила тебя? – Тина тяжело вздохнула. – Моя сестра Мелани так отчаянно несчастлива со своим мужем, кронпринцем Фюрстенбурга… Так будет и со мной…
Граф немного помолчал, а затем решительно, но мягко уверил девушку:
– Итак, поскольку я не в силах буду вынести твое несчастье, моя радость, я спасу тебя.
– Спасешь? – изумилась Тина, и на мгновение свет надежды блеснул в ее глазах. Правда, он тут же погас, едва она прошептала: – Но ты не можешь ничего сделать. Кендрик не шутил, и папа никогда не простит мне бегства в Париж… Словом, я постоянно буду находиться в страхе и тоске за твою жизнь…
– Подумай, действительно ли моя любовь тебе дороже того, что может предоставить принцессе Виденштайнской английский герцог? Ведь если мы с тобой удалимся в изгнание, то нас ждет почти бедность, а готова ли ты к ней после столь многолетней привычки к хорошим платьям, драгоценностям, комфорту, слугам? Лишиться всего этого – ради одного мужчины?!
– Я готова носить лохмотья… мыть полы… просить милостыню – лишь бы быть с тобой! – Что-то новое, решительное и властное, прозвучало теперь в словах девушки, и граф, уже не колеблясь, прижал ее к груди. Когда же для продолжения поцелуя у них не хватило уже дыхания, он сказал:
– Я найду выход из этого тупика, и, может быть, он будет не таким уж пугающим, как тебе представляется.
– Значит, я смогу быть с тобой?
– Быть моей женой, – улыбнулся граф. – В первый раз, поверь мне. Тина, я прошу женщину стать моей женой, ибо в первый раз я встретил существо, с которым, я уверен, буду счастлив до конца дней.
– А я – с тобой.
– И никогда ни один мужчина не заинтересует тебя?
– Никогда. Ни один. – При этом Тина вспомнила о герцоге и вздрогнула от отвращения. – Так что же мы будем делать? Что?
– Я уже как-то раз просил тебя оставить все хлопоты мне, – напомнил граф. – А поскольку я должен быть уверен в успехе, позволь мне пока ничего об этом не говорить.
– Но если… у тебя ничего не выйдет?
– Убедит ли тебя в успехе тот факт, что я всегда добивался в жизни всего, чего бы ни захотел? А тебя. Тина. я хочу так, как ничего никогда в жизни не хотел.
– Я буду молиться, снова молиться, как перед дуэлью, чтобы… Но все же, я боюсь…
– Я тоже боюсь потерять тебя, и поэтому теперь, после того, как ты сообщила мне о своем происхождении, мне лучше покинуть Эттинген.
Тина обвила руками его шею.
– Но как мне отпустить тебя? А если я никогда не увижу тебя больше? Что со мной тогда будет? Я не могу потерять тебя еще раз, Жан!
– Как и я. Именно поэтому ты и должна мне верить безоговорочно.
– Я знаю, что ты самый благородный, самый удивительный человек во всем мире! Но ведь есть еще папа, и двор, и вся страна… Как тебе одолеть их всех?
– Любовь побеждает все. И надо верить, что и наши чувства способны на многое.
– Да-да, наши чувства спасут нас! – с жаром подхватила девушка. – Ведь ты для меня весь мир! Теперь нет для меня ни неба, ни моря, ни луны, ни солнца, ни звезд – есть только ты один!
Граф нежно прижался щекой к ее щеке.
– Я обожаю тебя! И когда-нибудь докажу это… Когда мы поженимся.
– Ах, если бы это произошло побыстрей!
– Главное в деле победы – верить в нее, – улыбнулся граф. – И поэтому, прошу тебя. Тина, верь в меня, верь!
Девушка задохнулась от счастья.
– Я верю.
– Тогда мы выиграем, моя любовь.
И он снова стал целовать ее до тех пор, пока горячая воина не затопила обоих – и все стало понятно без слов.
И пусть разум Тины еще сопротивлялся – ее тело, душа, сердце и детская вера в Бога говорили о том, что все будет хорошо.
Господь подарил ей эту любовь – и она верила, что он воплотит в жизнь все ее радости.
Глава 7
Поезд, направлявшийся в столицу, набрал скорость уже через несколько минут после узловой станции, и Тина, не спускавшая глаз с брата, заметила, что он волнуется не меньше ее.
Волнение это началось еще вчера, когда в Эттинген прибыл курьер из дворца с требованием немедленно возвращаться. Разгадать причину такой спешки брат с сестрой так и не смогли, а потому сильно беспокоились.
Как только они остались наедине, Тина спросила:
– Как ты думаешь, неужели все это потому, что папа узнал о наших похождениях в Париже? По кто мог сообщить ему об этом?
– Кто угодно, но только, мне кажется, вызывают нас в столицу совсем не по этой причине.
– К чему же тогда такая спешка?
– Ума не приложу.
И тогда Тина рассказала брату секрет о приезде графа, который она скрывала от него целых два дня.
– Он приезжал сюда?! – недоверчиво воскликнул брат.
Девушка молча кивнула, а затем поведала Кендрику и то, что рассказала возлюбленному об их происхождении, а он, в свою очередь, пообещал жениться на ней, несмотря ни на какие препятствия и трудности.
– Ты сумасшедшая, если поверила его обещаниям, – презрительно усмехнулся Кендрик.
– Он сказал, что я должна только верить ему – и все будет хорошо… Кендрик заботливо обнял сестру.
– Послушай, Тина, я знаю о твоих чувствах к графу, знаю о твоих страданиях, но я не хочу, чтобы ты поддавалась ложным обольщениям. Они сделают тебя лишь еще более несчастной, чем сейчас.