– Ладно, – сказала Кейси. – Я проверю ремонтные ведомости и выясню, откуда взялась эта штука.
ФАВП обязывала авиакомпании скрупулезно фиксировать любые ремонтные работы, произведенные на их машинах. Замена любой детали должна была отмечаться в сервисном журнале. Вдобавок производители самолетов по собственной инициативе вели подробный учет деталей, первоначально установленных на заводе, и их изготовителей. В результате этой деятельности можно было проследить историю любой из миллиона составных частей машины. Если деталь переносили с одного самолета на другой, это становилось известно. Если деталь снимали для ремонта, это становилось известно. Имея достаточно времени, можно было точно выяснить, откуда взялась та или иная деталь, кто ее установил и когда.
Кейси ткнула пальцем в дефектный фиксатор.
– Ты сфотографировал его?
– Еще бы. Документация в полном порядке.
– Тогда снимай, – велела Кейси. – Я отправлю его на металлургическую экспертизу. Кстати, могла ли эта неисправность вызвать рассогласование сигналов от правого и левого предкрылков?
На лице Доэрти появилась одна из редких улыбок.
– Да, могла. И, по моему мнению, так оно и было. Мы имеем дело с нестандартной частью, которая едва не погубила самолет.
Спускаясь с крыла, Ричман возбужденно допытывался:
– Значит, причина обнаружена? Дело в неисправной части? Значит, все разъяснилось?
Он начинал действовать Кейси на нервы.
– Будем действовать по порядку, – сказала она. – Нужно все проверить.
– Проверить? Что проверить? И как?
– Первым делом выяснить, откуда взялась дефектная деталь, – объяснила Кейси. – Отправляйся в контору и попроси Норму проверить, прислали ли ремонтные ведомости из Лос-Анджелеса. Потом пусть отправит телекс гонконгскому СП. Нам нужна документация компании-перевозчика. Пусть скажет, что ее затребовала ФАВП и мы хотим взглянуть первыми.
– Хорошо, – сказал Ричман.
Он двинулся к открытым воротам ангара номер пять и вышел наружу. Он шагал чуть вальяжно, с видом человека, которому доверили важнейшие сведения.
Однако Кейси по-прежнему казалось, что она бродит в потемках.
Во всяком случае, пока.
Кейси вышла из ангара. Утреннее солнце ударило ей в глаза, и она заморгала. Увидев Дона Брэлла, который вылезал из автомобиля у ворот здания номер 121, она двинулась ему навстречу.
– Привет, Кейси, – сказал Дон, захлопывая дверцу. – А я все жду, когда же ты меня отыщешь.
– Я говорила с Мардером, – отозвалась Кейси. – Он поклялся, что не отдаст китайцам крыло.
Брэлл кивнул:
– Мардер звонил мне вчера вечером. Сказал то же самое.
Тем не менее в голосе Брэлла сквозила тревога.
– Мардер утверждает, что это всего лишь сплетня.
– Он лжет, – сказал Брэлл. – Он намерен отправить крыло в Китай.
– Ни за что, – ответила Кейси. – Это бессмысленно.
– Послушай, – заговорил Брэлл. – Лично меня это не касается. Завод закроют через десять лет, к тому времени я выйду на пенсию. Но твоим детишкам настанет пора поступать в колледж. Образование стоит немалых денег, а тебя вышвырнут на улицу. Ты думала об этом?
– Дон, – сказала Кейси, – отдавать крыло китайцам нельзя, это твои собственные слова. Это было бы чистым безумием…
– Мардер и есть настоящий безумец. – Брэлл смотрел на нее, щурясь от яркого света. – И ты об этом знаешь. Ты знаешь, на что он способен.
– Дон…
– Послушай, – перебил Брэлл. – Я знаю, что говорю. Эти стапели отправляют не в Атланту. Их пошлют в Сан-Педро, в морской порт. В Сан-Педро сейчас сооружают специальные контейнеры для перевозки стапелей по воде.
Теперь Кейси понимала, на чем основаны слухи, которые распускали профсоюзы.
– Стапели – негабаритный груз, – сказала она. – Их нельзя перевозить по шоссе или железной дороге. Крупные грузы всегда следуют морем. В Сан-Педро строят контейнеры, чтобы везти стапели через Панамский канал. Это единственный путь, которым их можно доставить в Атланту.
Но Брэлл уже качал головой:
– Я видел фрахтовые документы. Там значится не Атланта, а Сеул. Южная Корея.
– Корея? – Кейси нахмурилась.
– Именно.
– Бессмыслица какая-то.
– Совершенно верно. Потому что это всего лишь прикрытие. «Нортон» посылает стапели в Корею, чтобы потом переправить их в Шанхай.
– Ты снял копии документов? – спросила Кейси.
– С собой у меня их нет.
– Я бы хотела взглянуть.
Брэлл вздохнул:
– Так и быть, Кейси. Я достану тебе копии. Но ты ставишь меня в чертовски трудное положение. Рабочие «Нортона» не желают, чтобы сделка состоялась. Мардер требует, чтобы я их успокоил, но что я могу сделать? Я всего лишь руководитель местного отделения профсоюза, ваш завод мне не подчиняется.
– Что ты хочешь этим сказать?
– В данной ситуации я бессилен.
– Дон…
– Ты всегда мне нравилась, Кейси, – произнес Брэлл. – Но если ты и впредь будешь околачиваться в цехах, я ничем не смогу тебе помочь.
Он повернулся и ушел.
На залитой утренним солнцем территории завода бурлила кипучая деятельность. Механики катили на велосипедах из одного ангара в другой. Казалось, ничто не предвещает опасность или угрозу, но Кейси отлично понимала, что хотел сказать Брэлл: она вступила в зону непримиримого конфликта. Беспокойно озираясь, она вынула сотовый телефон, собираясь позвонить Мардеру, и в ту же секунду заметила грузную фигуру Джека Роджерса, который направлялся к ней.
Джек освещал вопросы аэрокосмической индустрии на страницах газеты «Телеграф-Стар», издававшейся в округе Орандж. Он принадлежал к уже почти вымершему поколению газетчиков, которые знали свой предмет не хуже людей, у которых брали интервью. Джек небрежно махнул рукой, приветствуя Кейси.