— И чем же ты занимаешься полоумная карга? — бормочу я себе под нос.
Кэтрин хлопает ладошкой по моей руке.
— Веди себя прилично, Эдмунд. Ты же знаешь, она сама не своя, с тех пор как доктор Хоуп умер в прошлом году. Кому-то придется завести её внутрь. — Она многозначительно смотрит на меня.
Я вздыхаю и бегу к крыльцу. Кэтрин остается ждать на улице. Миссис Хоуп озадаченно смотрит на меня, когда я забираю у неё лейку и ставлю её на землю.
— Вам нужно вернуться в дом, — говорю я громко, специально для неё.
Миссис Хоуп, молча, косится на меня мутными глазами.
— Ты же сын Священника Гектора, да?
Я киваю, хотя Гектор мой дед, а не отец.
— Что-то я не видела сегодня в церкви твоей сестры, — продолжает старуха. — Кэсси заболела?
— Она мертва, — говорю я резко. — Она мертва вот уже восемнадцать лет, и Кэсси была моей матерью, а не сестрой.
— О... ну да, — бормочет миссис Хоуп, когда я завожу её в дом. — Точно-точно. Она повесилась, оставив бедного малыша в ванночке с кипятком.
Я замираю как вкопанный.
— Чего?
Она подносит пальцы к губам, будто пытается вспомнить только что сказанные ею слова.
— Миссис Хоуп?
Она мне слабо улыбается.
— Ты же мальчик Священника Гектора, да?
Я закатываю глаза и захлопываю за ней дверь. Сумасшедшая старая ведьма.
Когда я присоединяюсь к Кэтрин, она с любопытством смотрит на меня.
— А я думала, твоя мать упала с лестницы и сломала себе шею.
— Именно так, — говорю я. Вскоре после того, как я родился, моя мама случайно уронила меня в ванну с горячей водой. Она тут же побежала к доктору и, сбегая вниз по лестнице, упала. Во всяком случае, так рассказал мне дед. Я оглянулся на дом миссис Хоуп. Её муж был городским доктором, и первый оказался на месте происшествия. Неужели она знает больше меня?
Кэтрин берет меня за руку, одетую в перчатку, и я выхожу из задумчивости. Мы быстро бежим по ночным улицам, хотя вымокли уже до нитки. В центре нашего городка находится площадь Лэнгдон, названная в честь семьи Кэтрин, которая заправляет скотобойней, универсальным магазином и бутиком. Мы пробегаем мимо часовни, в которой живу я. В течение дня шпиль отбрасывает на Янтарные Холмы длинную тень, напоминая нам, что где бы мы не находились, мы всегда под бдительным оком моего деда и Гильдии. Мы останавливаемся перед магазином «Лэнгдон и Сын», оба задыхаясь от бега. Её семья живет над магазином.
— Что ж, спокойной ночи, Эдмунд, — говорит Кэтрин, застенчиво мне улыбаясь.
— Доброй ночи, Гусеничка. — Я смотрю ей в глаза. Мне очень хочется её поцеловать. Да просто поцелуй её и все! Я наклоняюсь...
Её глаза округляются.
— Эдму...
Её слова приглушают мой поцелуй. У её губ вкус яблока и дождя.
— И чем это во имя Его Могущество ты тут занимаешься с моей сестрой, а?
Я подскакиваю, от голоса Патрика. Он пялится на нас из дверного проема, сложив руки на широкой груди. Я выше Патрика, но так как он стоит на ступеньке проема, то наши глаза на одном уровне. Он полная противоположность Кэтрин. Она темноволосая и миниатюрного телосложения, он же блондин и по телосложению больше похож на медведя. Вот из кого бы получился отличный Дозорный, но Кэтрин говорит — он боится высоты.
— Он ничего не сделал, — говорит Кэтрин.
— Да он же целовал тебя! — гневно восклицает Патрик.
— Это был всего лишь поцелуй на ночь, дружеский, — говорит она, глядя неуверенно на меня. — Правда, Эдмунд?
Я вздрагиваю от этого слова. Дружеский. Но потом понимаю, это она говорит специально для брата; она не хочет, чтобы он спугнул меня, как Эрика и всех остальных.
— Правда, — говорю я.
Патрик затаскивает её внутрь, а потом возвращается ко мне.
— Думаю доложить о твоей самоволке, — сообщает мне Патрик.
— Валяй, чтобы у твоей сестры были неприятности. Она ведь гуляла после наступления комендантского часа, — говорю я. — Сильно сомневаюсь, что тебе это нужно.
— Держись от неё подальше, — рычит он. — Иначе...
— Иначе что?
А вот это было ошибкой. Патрик ударяет меня, и я валюсь на землю. Мои шерстяные штаны промокают насквозь. Но я успеваю перехватить взгляд Кэтрин, перед тем как Патрик закрывает дверь. В её глазах читалась жалость. Я зло хватаю винтовку и встаю на ноги, стряхиваю грязь со штанов. У меня в голове миллион мыслей, как отомстить Патрику. Я плетусь через весь город к своему посту. Дождь хлещет мне на голову.