— Ага. Вот большая Москва, мама!
— Как летала?
— Москва-то?
— Да нет, модель?
— Здорово. Сначала никак не хотела, да и ветер был. А потом как пошла, как пошла — на 104 метра удула.
— А другие ребята были?
— Со всех концов. Ох, у киевских — вот модели, так модели! Что надо! Только они их никому даже близко не показали. А знаешь, кто меня перелетел? Из Башкирии паренек. У него модель целых 176 метров пролетала. Здоровая модель, — маленько только некрасивая.
— А твоя лучше?
— Нет, моя, мама, совсем какая-то ободранка, совсем даже неважнецкая. Теперь самому на нее смотреть неприятно. А помидорчики есть?
— Беги, беги. Помидорчиков нет, а там в крынке черника есть да брусники маленько. Я скоро приду.
— Я тебе что-то привез, ведь.
— Ну-у?!. Что?
— Вот придешь — увидишь. Я пошел.
Ребята налетели в толину комнату, будто ветром их нанесло. Всем охота была послушать про Москву, про состязания.
— А Сталина видел? — спрашивал Вовка.,
— Что он тебе — маленький что ли, на ребячьи состязания приезжать? — строптиво отвечал за Толю Волкомеров Костя, обиженный за Сталина.
— А Буденный и Ворошилов были?
— Нет. Они, говорят, где-то на маневрах, то ли в лагерях.
— Толька, а правда в Москве тысяча автомобилей?
— Дурак, там их сто тысяч, наверное… А у Шурки модель его — знаешь, реечная эта, с которой он все задавался — только поднялась, ка-ак ее ветром прижмет сразу, так и вдребезги. Вот у одного нашего корешка из Пушкинской школы тоже ничего модель была, только очень легкая и ее сразу ветер искалечил.
— А сколько из Сибири было ребят?
— Да человек 10–15 было.,
— Разве у нас только 15 моделистов? — недоверчиво покосился Волкомеров.
— Не 15, а больше, только моделей хороших не умеем делать. А на слет вот с такими, — Толя пренебрежительно щелкнул по одной из моделей, — не поедешь.
— А какой тебе приз дали?
— 200 рублей, да грамоту, да еще ящик модельный.
— Вре-е-ешь, — опять не поверили ребята.
— У-у, — «врешь», — рассердился Толя, — я даже маме свитер зеленый какой красивый привез. И еще инструмент купил.
Ах, кто мог поручиться в тот день, что у ребят, бывших у Толи, в тот день, не возникло проекта постройки чудесной, усовершенствованной модели? Кто из них, засыпая в тот вечер, не мечтал о Москве? Кто не прикидывал в уме подсчетов конструкций фюзеляжных и реечных моделей? И кого не уносили в ту ночь мечты в поднебесье, за облака, к ярким звездам? Чудесные, волшебные видения сопровождали сон юных авиостроителей в те дни. Одни видели себя в стратосфере на недосягаемой высоте. Другие неслись на флагманских воздушных кораблях во главе могучих эскадрилий на защиту границ. Третьи на попрыгуньях-автожирах опускались на вновь открытые материки и острова. Иные в невероятных трудностях спасали рыбаков и терпящих бедствие путешественников или перевозили тяжело больных из отдалённых местностей прямо в Москву.
Толя спал в ту ночь крепко, без сновидений, устав за дорогу.
Мать долго стояла у его кровати, посмеиваясь над зеленым свитром.
— Ах, ты, Толька, Толька, придумал же такой дикий цвет выбрать! Ну, куда я наряжусь, как попугай, в эту расписную штуку?
Но свитер все-таки носить стала.
Когда орава моделистов ввалилась к Толе, мать торопливо ушла: в комнате, по обыкновению, поднимался такой шум, — будто сотни станков шли на полный ход.
— Ребята, проголодаетесь — там в шкафу хлеб и повидла есть, подкрепитесь…
— Мама, ты бы посмотрела, какие у нас модели.
— Вернусь, тогда посмотрю. Некогда. До свидания, ребята.
Ушла.
Ребята мигом скатали в трубочку полосатую дорожку на полу и уселись тесным кружком. Модели поместились в средине круга.
Каких-каких тут только не было!
Но лучше всех — толины модели. Они сделаны очень тщательно, чисто, аккуратно.
— Четверикова, ну кто так наклеивает бумагу?.
Толя сердито подносит Гале к носу неопрятную модель: — уж ты бы не бралась, если не хочешь.
— У меня клей вон какой плохой!
— Не клей плохой, а руки плохие. Ты бы кисточку лучше сделала, а то пальцем мажешь.
— Толька, а тебе говорили про Шурку?
— Что?
— Костик пошел к нему посмотреть модель, а он ее спрятал.
— Зачем?
— Вас, говорит, много ходит смотреть. Так, говорит, и на состязаниях не выиграешь ничего.
— Вот дурак. То-то он и сюда не стал ходить.
— Толька, а правда, что он у тебя в прошлом году модель испортил?
— Нет, неизвестно, кто. Он вообще-то парень хороший, только задается здорово. Думает, что он лучше всех.