– Валентина, свет очей моих, что ты делаешь?
– Промываю!
– Мне мозги?
– Вермишель!
– Зачем?
– Затем, что крупу перед варкой обычно промывают.
– Хорошо, разбирай свои вещи, а я доварю эту бывшую пшеничную крупу…
Митяй быстро, пока не разлезлась вермишель, поставил котелок в самый жар костра, беспрерывно мешая длинной палкой содержимое. Сначала запахло горелой шерстью. Обгорал волос на Митяевских предплечьях. Надо же было хорошенько и быстро нагреть 5 литров скользкой смеси, не дав превратиться в один комок. Потом запахло горелым хлебушком. Содержимое котелка вспучило и неудержимо потекло по алюминиевым стенкам. Митяй, пытаясь удержать варево, вращал палкой со скоростью миксера. Сбился большой комок, из центра которого пошел сизый дым.
– Дмитрий Сергеевич! Как вкусно пахнет! —прокричала Валентина.
Подошел Валера с хворостом и радостно предположил:
– У нас сегодня вермишель с окорочками?
– С чем она будет узнаем, когда сенсей разберет свой чемоданчик, – Митяй кивнул на девушку. – А пока она просто с омами рук моих, в прошлом украшенных волосяным покровом.
– Валентина Владимировна уже всё разобрала. Гляньте, у неё одни наряды и книжки…
– Валера, не говори так. Ты что не знаешь, что слова и мысли материализуются?
Митяй со страхом повернул голову в сторону обложенной разноцветными тряпками Валентины и понял, что впереди разгрузочная неделя. Продуктов из чемодана англичанки извлечено не было. Бумажек для закупки провизии не было у математика. В кошельке только деньги на обратную дорогу. Валера тем более пустой. Спрашивать молодую учительницу с фигурой бразильской танцовщицы в ярко-красном карнавальном купальнике о деньгах было просто неуместно. Вон они её зарплаты все до копеечки разложены на травке – платьице к платьицу. Кофточка к кофточке. Джинсики к шортикам. Туфельки к кроссовочкам. Все тридцать килограмм! Можно переодеваться каждый час и дефилировать по Лебяге, оставаясь очаровательной незнакомкой.
Дмитрий Сергеевич помрачнел и с грустью выдавил:
– Да, Валера. Туалет с буквой «М» строить не будем. Нечем – я о силах и незачем – я о сути. А у «Ж» туалетов и без нас хватает
– Дядя Митя, да вы не парьтесь. Тут лесок рядом. Туда все ходят, и, похоже, целое лето…
– А мы, Валера, не сможем нарушить хрупкое экологическое равновесие Лебяги своими биологическими следами. Только отпечатками худых ступней на несъедобном песке.
– Дядя Митя, а можно изъясняться без логарифмов?
– Хорошо, объясняю на пальцах. Еды у нас, Валерочка, на пару дней. Один уже прожили. На остальные пять придётся зарабатывать.
– А как мы заработаем?
– Ты будешь петь, я подыгрывать на гитаре, она подтанцовывать… Благо, отдыхающих полно. А бразильские ягодицы только в нашей банде. Значит, успех обеспечен.
Митяй вывалил содержимое предпоследней банки тушёнки в сизое месиво, перемешал ещё раз и пригласил даму к столу. Она сказала, что скоро будет и исчезла в палатке. Не прошло и часа, как Валентина явилась пляжному обществу в вечернем макияже и ослепительном наряде. Длинное развивающееся на морском ветру белоснежное платье подчеркивало осиную талию королевы и периодически облепляло филейную часть. Таинственный взгляд из-под соломенной шляпки вопрошал: «Кто на свете всех милее?».
Котелок чая, который Митяй и Валера влили в себя, притупил чувство голода, но обострил их критическое отношение к девушке. Митяй ещё смог сквозь зубы выдавить: «Как вы прекрасны». А вот Валера только учился воспринимать женские причуды и потому, сдерживая слюнотечение, произнес стандартное:
– Гуд ивнинг, тётя Валя…
– Валера, здравствуйте, какая я тебе тётя? – взбрыкнула девушка.
– Простите, Валентина Владимировна, – потупился паренёк.
– И правда, Валера, зови её просто Валентиновной, – предложил Митяй. – Это и по имени, и уважительно.
– Сит даун, плиз! – парировала красотка. – А что у нас на ужин?
– Вермишель по-флотски! – Митяй протянул ей алюминиевую тарелку с едой и подставил единственный складной стульчик.
– Как здорово! Дмитрий Сергеевич, вы просто волшебник! А можно вилочку?
– Ноу, ай хев нот…
– Возьмите ложку, мисс! – Валера подал алюминиевый прибор учительнице.
Митяй протянул миску и Валерке:
– А ты знаешь, мой рыжеволосый сосед, чем «мисс» отличается от «миссис»?
– «Мисс», я думаю, это сокращенная «миссис».
– Ошибочка. Обряд обрезания – удел мужчин. «Миссис» – это отягощённая «мисс».