Прежде мне не доводилось общаться с губернатором Атйором, но я видела его пару раз и потому сразу поняла, что аньйо, поднявшийся нам навстречу из-за дальнего торца стола, — не он. Этот чиновник был лет на тридцать моложе Атйора и вряд ли даже приходился ему сыном — его худое волевое лицо с острыми скулами совсем не походило на круглую благодушную физиономию предшественника.
— Приветствую вас от имени Совета Одиннадцати и жителей Йартнара, — произнес он официальным тоном и чуть улыбнулся: — Добро пожаловать домой, Эйольта.
Я коротко поклонилась, Раджив сделал то же самое, однако предпочел уточнить:
— А губернатор Дйетне Атйор…
— Увы, скончался минувшей осенью.
— Вы — его сын? — спросила я, может быть, чересчур прямолинейно.
— Нет, Паав Атйор не пошел по политической линии. Он увлекся географическими экспедициями. Мое имя — Руйел Тнойве. — Новый губернатор снова приоткрыл в улыбке столь непривычные людям клыки. — Злые языки говорят, что теперь в Йартнаре настало время пришельцев.
Я заметила краем глаза, как Раджив тоже улыбнулся, показывая, что оценил каламбур.
— Для меня большая честь — принимать у себя гостя из другого мира, — продолжал молодой губернатор. — И нашу прославленную путешественницу, — добавил он.
Я не сомневалась, что «прославленной путешественницей» стала только что, а до этого обо мне в городе никто и не вспоминал… Ну да уж пусть говорит свои протокольные любезности. На то и политики, чтобы не принимать их слова всерьез.
— Я к вам, собственно, ненадолго, — сказал Раджив. — Просто доставить Эйольту домой и убедиться, что с ней все будет в порядке. Вы знаете, где теперь живет ее мать? И заодно — нельзя ли прямо сейчас раздобыть для Эйольты одежду потеплее? А то мы прилетели прямиком из тропиков…
— Все будет улажено, — заверил Тнойве. — Потребуется некоторое время, чтобы найти новый адрес… В Йартнаре тринадцать тысяч жителей, а если госпожа Штрайе к тому же съехала в предместье… Пока же я прошу вас позавтракать со мной.
— Благодарю за приглашение, но я не могу задерживаться, — покачал головой Раджив. — Простите, если нарушаю ваши обычаи, но мы сегодня улетаем с вашей планеты.
— О, вот как? Что ж, позвольте выразить сожаление, что наше знакомство оказалось столь кратким. Надеюсь, представители вашего мира будут наносить нам дружеские визиты и впредь. Но, раз уж мы больше не сможем увидеться, боюсь, что вынужден настаивать на своем приглашении. Позвольте мне дать последний завтрак в вашу честь. Ведь ваши товарищи не улетят без вас?
— Нет, но будут ругаться, — хохотнул Раджив. Он явно не имел понятия о дипломатическом этикете.
— Возможно, какие-нибудь подарки на память о Ранайе смягчат их гнев?
«Что-то он уж больно настойчиво добивается, чтобы Раджив остался, — подумала я. — Кажется, это уже выходит за рамки простой дипломатической вежливости. Что ему надо? Надеется таким образом укрепить собственную репутацию? Пока-то она не очень прочна — он в городе чужак и к тому же слишком молод. А может, ему действительно хочется использовать последний шанс, чтобы пообщаться с инопланетянином? Почему даже политику не может быть свойственно простое любопытство?»
Раджив тем временем ответил, что их экспедиция уже собрала все образцы, какие хотела, и в любом случае решение о приобретении новых должны принимать этнографы, а это не его специализация. Не уверена, что губернатор вполне его понял, но продолжал улыбаться.
— Право же, господин Шандра, — в ранайском нет звука «ч», — едва ли для тех, кто провел в нашем мире почти два года, так уж существенны лишние полчаса. А мне придется отвечать перед королем, если я не смогу проводить нашего звездного гостя на должном уровне.
— Ну ладно, — сдался Раджив, — это, конечно, против инструкций, но…
— Вот и замечательно. Я покину вас ненадолго, чтобы отдать необходимые распоряжения. Чувствуйте себя как дома, можете пока посмотреть сервизы и коллекцию статуэток.
Пока он отсутствовал, мы и впрямь имели возможность рассмотреть тарелки с искусно изображенными пейзажами, парусными кораблями и животными. Я слышала, что в богатых домах принято подавать блюда из мяса, рыбы и птицы на тарелке, где нарисовано то же самое существо в целом виде.