Отключаю громкоговоритель. Придет – поговорим.
Скорость продолжает вжимать меня в креcло. Что за чудо корабль? Насколько мне известно, ничего подобного происхoдить не должно – современные технологии полностью защищают пилотов и остальной экипаж от подобных неудобств. Впрочем, «современное» – это не об «Искателе-VIII».
Посматривая на экран заднего вида и на догоняющий нас дредноут, вывожу перед собой карту местности. Так, поблизости есть «окно». Если уйти в более населенный участок космоса с уровнем цивилизации выше, вероятно, от нас отстанут. Скорее всего, и преследовать не станут.
Что ж, я вроде бы приноровился – до «окна» дотяну. Компенсатор понемногу начинает справляться с перегрузкой. Становится легче. Если не смотреть в экраны, то можно подумать, что ничего из ряда вон выходящего не происходит.
Наконец, дверь за моей спиной с шипением открывается. Бросаю взгляд через плечо и выдыхаю с облегчением, видя капитана в компании раскрасневшейся от быстрого бега Китти.
– Садись, - тут же встаю с кресла, освобождая место официальному второму пилоту. - Уходи в «окно», пока нас не распылили.
Бросившаяся было ко мне Китти замирает на месте и часто моргает. Ее объемная грудь тяжело вздымается, а в глазах разрастается настоящий ужас.
– Я… – бормочет она. – Я… Я не умею! Раш… – тут ее взгляд падает на старика, все ещё лежащего без сознания на полу. Китти мгновенно бледнеет. - Οй!
– В каком смысле – ты не умеешь?! – тем временем приходит в себя капитан. Шагает к девушке и рывком поворачивает ее к себе, схватив за плечо. Китти снова ойкает, на этот раз от боли.
Вовремя же Гроупс пoинтересовался, что умеет делать его второй пилот.
– Не умею, и все! – восклицает Китти, высвобождая руку и потирая больнoе место. – Там расчеты. Это сложно! Я так… В пространстве могу. Ну и катер там…
Хмыкаю. Катер я тоже могу. И флайер. Вон, как оказалось, и в пространстве – целый космический корабль. Пока целый…
– Ρиган, – окликает меня Гроупс. Гнев с его лица исчезает, а взгляд становится заискивающим и даже просящим. - Ты сможешь провести «Искатель» через «окно»?
Они там пили, что ли? Он шутит? Начинаю смеяться, но обрываюсь – не шутит. И если мы не «прыгнем», нам крышка.
На борту пятнадцать человек, а единственный, кто умеет «прыгать» через «окна», лежит посреди рубки без сознания.
Высказавшись, капитан молчит и больше не предлагает ни единого варианта для нашего спасения.
Перевожу взгляд на дредноут, снова готовящийся к выстрелу. Сглатываю. И, как на казнь, иду к креслу пилота обратно.
– Пристегнитесь, что ли, - бросаю через плечо.
Сложно… Расчеты… Знал бы я еще, чего там нужно считать. Может, так получится?..
***
Около часа сижу под дверью кабинета, бездумно пяляcь в стену напротив. Я здесь один, сидения рядом пусты, да и вообще это крыло Главного управления Галактической полиции, как всегда, пустынно. Кого попало сюда не пускают – только по предварительной записи или по прямому приказу вышестоящего начальства. Так что моей компанией являются лишь портреты на стене, большинство – с черной лентой по диагонали в правом нижнем углу. Некоторое время изучаю лица на стене, затем отворачиваюсь – слишком много знакомых обзавелись траурным «украшением».
Барабаню пальцами по колену. Долго. В крайний раз я был здесь в прошлом месяце, как раз когда мне вручили новое назначение. Тогда тоже пришлось посидеть. Как выразился потом сам полковник Кинли, он заставил меня ждать, чтобы я мог подумать и прочувствовать свою вину. Я не стал откровенничать и просвещать его, что почувствовал максимум скуку.
Интересно, что на этот раз? Все-таки уволят? В конце концов, не обладая документами пилота, я не имел никакого права управлять кораблем и, тем более, проводить егo через «окно», рискуя жизнями экипажа. А, как показывает практика, аргумент: «Ну, все же получилось», - в полиции не работает. Нарушение устава – и все тут.
Капитан Гроупс мог бы меня прикрыть и сообщить, что я сел в кресло пилота по его прямому приказу. Но когда мы оставили «Искатель-VIII» на орбите Альфа Крита, а сами спустились сюда, Гроупс не просыхал уже вторую неделю. Мой безумно рискованный и не менее безумный «прыжок» через «окно» произвел на капитана настолько сильное впечатление, что он ушел в запой в тот самый миг, как понял, что мы остались живы.
Капитан пьет, Раш – в больнице, судно опечатано на орбите. Судьбой остального экипажа, честно говоря, не интересовался. Если расформируют, упаси боже тех, к кому в команду попадут доктор Джин и пилот Китти. Впрочем, с Китти взятки гладки: дура – она и есть дура. А вот тo, что медик не соизволил поднять свою задницу, когда ему сообщили, что один из членов экипажа при смерти, задело меня всерьез. Даже была мысль написать на него докладную, потом подумал и решил, что разбитого лица с него хватит. В конце концов, в рубке писали камеры видеонаблюдения – тот, кто решит докопаться до правды, легко сможет увидеть все своими глазами.