Гай хихикает, будто я сказала веселую шутку.
Здорово, что у мальчика хорошее настроение в первый учебный день. В прошлом году школа далась ему нелегко. Насколько я поняла из вскользь брошенных Лаки фраз, были там и драки, и попытки запугивания и унижения. Но прямо мне никто ничего не рассказывал, а я не вмешивалась. Опекуном Гая является Лаки, а не я, и для него это очень важно и ответственно. Знаю только, что он сам несколько раз ходил в школу младшего брата… Значит, устаканилось. Хорошо.
Делаю себе кофе и бутерброд. Сажусь, откидываю со лба упавшие на него кудряшки. Подстричься, что ли?
У Гая пиликает коммуникатор на запястье. Он аккуратно вытирает губы салфеткой и встает.
– За мной Дерек приехал.
Дерек – это уже его телохранитель. Учитывая, сколько покушений было совершено на Лаки в прежние годы, с Гаем рисковать не стали и сразу же с момента его появления на Лондоре обеспечили личной охраной. Жаль, что телохранитель может защитить от бандитов, а не от жестоких сверстников.
Киваю с улыбкой.
– Беги. Хорошего дня.
Мальчик закидывает школьный рюкзак себе на плечи, делает шаг в сторону выхода, а потом вдруг разворачивается и порывисто обнимает меня.
– Спасибо, Миранда, – выдает. - Ты лучшая.
Улыбка на моих губах каменеет. Слава богу, что в этот момент Γай не смотрит в мое лицо. Похлопываю его по спине, а потом торопливо прячусь за чашкой с кофе и за волосами. Мне больше не хочется стричься: копна моих непослушных кудрей – идеальная ширма.
Но мальчик не замечает, какой эффект произвели на меня его поступок и слова, бодро спешит к двери и уже через секунду покидает дом.
Выдыхаю, толькo когда щелкает дверной замок. Отставляю чашку с дымящимся кофе и опускаю лоб на руки.
Если Гай однажды узнает, кто именно снес своим выстрелом голову его матери, это будет катастрофой…
***
Вожу я резко и быстро. Все охранники, которыми пытался наградить меня Рикардо (дядюшка Лаки, по совместительству великий и ужасный бывший президент Лондора, ныне – не менее пугающий окружающих премьер-министр), поувольнялись, заявив, что готовы прикрыть объект наблюдения грудью в случае опасности, но не собираются умирать из-за его, то есть моей, манеры вождения. Трусишки, я первоклассный пилот.
Мой флайер с ревом идет на снижение на посадочную площадку возле ЛЛА, заставив зазевавшихся абитуриентов кинуться врассыпную. А чего они хотели? Вся площадка вдоль и поперек утыкана знаками, на которых черным по белому, вернее, белым по красному написано, что за ограждение заходить не рекомендуется из-за посадки транспортных средств.
Глушу двигатель и выбираюсь наружу. Будущие новобранцы, так и не отошедшие на достаточное расстояние, глядят на меня, поразевав рты. Будь прокляты СМИ, сделавшие из меня публичное лицо. Мне теперь даже нет необходимости представляться – Миранду Морган знают все.
Дарю сбившейся в группку молодежи в неприятно бежевой форме абитуриентов устрашающую (как надеюсь) улыбку и быстро поднимаюсь по ступеням крыльца Академии. Знаю, что мою спину сверлят десятки взглядов. Не оборачиваюсь. Ни к чему это.
С Лаки и его девушкой сталкиваюсь почти сразу – прямо в холле. Дилайла сегодня тоже в бежевом. Непривычно, и ей совершенно не идет. Цвет формы делает ее кожу визуально бледнее. Или нет? Не боится же она экзаменов, в самом-то деле?
Ди уже поступала в ЛЛА, в прошлом году. Тогда ещё график был другой, и будущих студентов определяли летом, а не как сейчас – в начале учебного года. Дилайла растерялась и с треском провалилась, после чего год отработала моим личным секретарем. И вот пришла попытать удачу во второй раз. Хотя об удаче тут не может идти и речи. Я лично натаскивала ее в пилотировании. Ди и раньше была сильна в теории, но, если и в этом году завалит практику, задушу собственными руками.
Естественно, вслух ничего подобного не говорю – девочка и так трясется.
– Не дрейфь, - провожу ладонью по ее плечу, пробегая мимo.
К лицу Дилайлы приливает кровь. Сколько можно меня смущаться? Было особенно забавно наблюдать за ней, когда мы как-то столкнулись с утра в дверях комнаты Лаки. Даже не знала, что можно так краснеть.
Вроде бы от моих слов девушка приободряется. Я же оборачиваюсь и, улучив момент, когда она смотрит в противоположную от меня сторону, указываю Лаки на нее глазами и провожу пальцем поперек горла. Οн ухмыляется и уверенно качает головой: сдаст.
Тоже усмехаюсь и ухожу на кафедру.