***
- Телохранитель? Серьезно? – удивленно изгибаю я брови, разглядывая шкафоподобного мужика в черном костюме, который стоит рядом с дверьми моего кабинета и смотрит куда-то в одну точку. Патриция, которая, к слову сказать, общается со мной исключительно, как с начальником, пожимает плечами в ответ, повторяя, что сама не знает, как и когда этот неизвестный проник в наш офис. Сам незнакомец неразговорчив – молча отдал секретарше письмо из какого-то там охранного агенства.
- Понятно,- вздыхаю я, когда замечаю, кто именно нанял мне телохранителя. Фред, проштудировав интернет-сайт агенства, заполнил анкету, а потом расплатился моей кредитной карточкой. В письме, которое принес мой новый знакомый, указано имя ангела, а так же то, что он оплатил все услуги на полгода вперед. Еще бы бронежилет мне купил для полного комплекта.
- Так мне стоит вызвать полицию, чтобы они выгнали его отсюда? – с опаской косясь на охранника, спрашивает Патриция. В ответ я отрицательно качаю головой, надеясь, что Фред уже сидит в моем кабинете, и я смогу кинуть ему в голову что-нибудь тяжелое.
- Я делаю хоть что-то! – пытается оправдываться Фред, как только я прохожу в комнату. Вид у меня, похоже, очень грозный, раз парень даже пытается спрятаться за спинку стула. – И вообще, перестань постоянно вопить на меня, я не один из твоих офисных рабов. Я твой ангел-хранитель, прояви уважение, в конце-то концов!
- Перестань делать свои эти… проявления заботы, - скриплю я зубами, понимая, что возможно, я и вправду могут быть чересчур резок. – На кой черт мне сдался этот телохранитель? Уволь его и верни мою кредитку.
- Не могу, - пищит Фред, начиная медленно передвигаться ближе к двери. На мой немой вопрос он пожимает плечами и мычит что-то невнятное. Мне требуется время, чтобы разобрать слова парня: «Я ее потерял», но когда я готов начать топать ногами и вопить от злости, Фреда уже и след простыл. Вот так всегда – явится, выбесит и свалит в неизвестном направлении. Вспоминая какие-то давние советы, услышанные по телевизору, я закрываю глаза и мысленно считаю до десяти. Гнев проходит, пусть и медленно, но это уже что-то.
Спустя пару часов, когда моя кредитка восстановлена, а охранник уволен, я замечаю, что в какой-то степени понимаю, почему Фред предпочитает принимать такие меры. Меня же убить пытались, дважды, а мне хоть бы что. Я не терминатор, чтобы не обращать внимания на такие вещи, но почему-то все мысли о киллерах так и норовят ускользнуть от меня куда-то на задний план, теряясь среди бесконечных разговоров о работе, совещаниях и ценных бумагах. У меня редко выпадает свободное время, которое я мог бы посвятить ничегонеделанью и переосмыслению своей жизни, но сегодня, похоже, у меня образовалось много такого времени. Часы мерно тикают, а я лениво смотрю в окно, за которым по оживленным улицам ходят люди, торопясь по своим делам. Кто-то заглядывает в каждый магазинчик, попадающийся ему на пути, кто-то неотрывно разговаривает по телефону, не обращая внимания на остальных, а кто-то предпочитает беседовать со своим собеседником, шагая в ногу с ним. Есть те, кто стоит возле почтовых ящиков или фонарных столбов, ожидая кого-то, а есть те, кто не спеша поедает фастфуд, сидя на остановке. За окнами моего офиса кипит жизнь.
Почему только с появлением Фреда я начинаю думать о чем-то странном? О том, что я не подхожу ни под одну категорию всех этих «уличных» людей. Мне некуда торопиться – на меня работает целый штаб сотрудников, я вполне могу свалить свою работу на их плечи. Мне нечего делать в магазинах – питаюсь я, в основном, в ресторанах, а одежду мне шьют на заказ. Мне не с кем идти по улице и разговаривать. Мне некого ждать, то и дело, бросая беглый взгляд на часы. И уж тем более мне не место на остановке. Странно, что это задевает меня. Раньше меня такие мелочи не волновали.
Может быть, все дело в том, что покажи ты человеку, что в его жизни, оказывается, полно пустующих дыр, которые можно заполнить весельем и теплыми воспоминаниям, и этот человек уже не сможет жить так, как жил раньше? Фред, кажется, принес с собой не только ворох создаваемых им же проблем, но еще и что-то светлое, похожее на надежду. Или мне только кажется?
- Чего мрачный такой? – интересуется Фред, настолько внезапно врываясь в мои размышления, что я чуть со стула не сваливаюсь.
- Голова болит, - бурчу я, отгоняя от себя те странные пессимистические мысли, которые запросто могут вогнать меня в депрессию. Этого мне еще не хватало, никогда такими вещами не страдал. Может, это все побочные эффекты от лекарств? Или виновата та зеленая бурда, которую мне впаривал утром Фред?
- На, поешь, - вытаскивая из большого пакета пластиковые контейнеры с какими-то салатами, говорит Фред. – Что? Да, я приготовил это сам. Мы же только утром говорили о твоем новом образе жизни, ты что, забыл? У тебя еще и с памятью проблемы? Может, к врачу?
- Нет, мне работать надо, - отмахиваюсь я, но за еду все-таки говорю скромное «спасибо», замечая, что Фред удовлетворительно кивает. Затем он вдруг вытаскивает из своего кармана какую-то бумажку и протягивает ее мне.
- Что это? – удивляюсь я, разглядывая длинный список непонятно чего. «Вежливо поблагодарить двадцать сотрудников за их работу», «Выписать как минимум три премии», «Дать по одному внеплановому выходному пяти сотрудникам», «Отправить Роджера Лоуда в отпуск на три недели» - подобных предложений почти два десятка. – Кто такой Роджер Лоуд?
- Парень, который развозит почту. Он просил у тебя об отпуске еще три месяца назад. Парень второй год работает, не покладая рук, - скрещивает руки на груди Фред. – Ты понимаешь, что я от тебя хочу? Не кривись так, морщины будут. Ты согласился делать все, о чем я тебя попрошу. Я не прошу тебя прыгать с крыши или бегать голым по офису, я прошу лишь о тех вещах, которые тебе давно уже пора было бы сделать. Думаешь, тебя за красивые глаза пристрелить хотели? Хрена с два, такую зазнобу, как ты, еще поискать надо. Если хочешь изменить свою жизнь, ты должен начать менять себя.
- Кто сказал, что я хочу менять свою жизнь? – менее уверенно, чем раньше, пытаюсь я спорить. Ангел, похоже, улавливает нотки сомнения в моем голосе, но вида не подает, лишь пожимая плечами в ответ. Мол, рано или поздно я захочу это сделать, либо же сам Фред меня вынудит. Выбора у меня, похоже, нет.
***
Сказать, что те двадцать сотрудников, которых я, стараясь излучать лишь дружелюбие, благодарил за отличную работу, потеряли дар речи, значит, не сказать ничего. Неужели я представлялся им таким тираном, что элементарное «спасибо» вызвало у них такую реакцию? Фред, наблюдающий за каждым моим шагом, одобрительно кивает головой всякий раз, когда я, предварительно поинтересовавшись о текущих делах, благодарю работника. Постепенно, переходя от одного пункта к другому, я выполняю все требования, которые выставил мне ангел. Выписываю премию уборщику, охраннику у входа и двум программистам, которые усовершенствовали сайт нашей компании, добавив туда удобный поисковик и что-то еще, в чем я вообще не шарю. Отправляю, наконец-таки, Роджера Лоуда в долгожданный отпуск. Позволяю нескольким сотрудникам прогулять работу. Устраиваю час откровений, то бишь, выслушиваю бесконечные потоки просьб и жалоб на старый кофейный автомат в холле, сломанный кондиционер, плохого электрика и невкусные булочки в буфете. Даже соглашаюсь с предложением Аддерли по расширению парковки, пусть это и обойдется нам в кругленькую сумму. Под конец рабочего дня я чувствую себя так, словно спас мир от метеорита, грозящего разорвать нашу планету на кусочки.