– Видишь ли, они слишком далеко зашли со своими фотографиями, – сказала Лора. – Значит, все их истории про тебя сплошная ложь.
– Лора, уверяю тебя, я вполне нормальный человек. Не святой, конечно. Но все, что писали обо мне газеты – вранье от начала до конца. Я не зверь, не садист и не убийца. И даже не извращенец.
– Да, теперь я верю, – тихо произнесла она.
Бен так и не поцеловал свою жену и сам спрашивал себя – почему? Она тоже вела себя чуть настороженно. Какая-то невидимая стена продолжала стоять между ними. Чтобы снять напряжение, Лора вспомнила об ужине.
Бен последовал за ней на кухню. Лора быстро и аккуратно расставила тарелки с дымящейся картошкой, бифштексами, салатом и фруктами, и они сели друг против друга, изобразив на лицах дружеские улыбки. Они попробовали начать непринужденную беседу, но вокруг было столько подводных камней!
– Эд Линдсел просто свинья, – заявил Лэтхэм.
– О, Бен! Не обижайся на него. Это я попросила не говорить тебе, где я остановилась.
Он пожал плечами.
– Да, но Эд и сам не хотел говорить.
– Я жила в маленьком отеле всего в двух кварталах отсюда. Я была совсем рядом.
– А мне казалось, что так далеко, как в Шанхае, – и он широко улыбнулся.
Она отодвинула свою тарелку и, налив кофе, отпила пару глотков.
– Бен, как все-таки обстоят дела? Что думают в полиции?
– Скверно. У помощника прокурора чешутся руки, чтобы меня арестовать.
– А этот детектив…
– Чарли Флойд? Он считает, что для ареста мало прямых доказательств. Пока, по крайней мере.
По старой привычке они пошли допивать кофе в гостиную. Лэтхэм зажег две сигареты и подал одну Лоре.
– Скажи, сколько раз Линдсел наведывался к тебе, пока ты была в отеле? – спросил он.
– Один раз. А что?
– Да так, идиотская мысль.
– Мне кажется, ты не там ищешь, Бен. Как дела в агентстве? Ты ведь получил крупный заказ?
– Я его уже потерял.
Он поставил пустую чашку на стол. Лора тут же встала, чтобы пойти налить ему еще кофе и добавить чуть молока, как он любил. «Мужчины никогда не ценят свой дом и своих жен», – подумал Лэтхэм.
– Кто сейчас руководит бюро? – спросила Лора, садясь напротив.
– Рэй, конечно. Он получил от меня все полномочия. Ничего, справляется неплохо.
– Но разумно ли все дело отдавать в одни руки?
– Интересно! Я должен был пригласить Линдсела? Она резко опустила чашку. Бен опомнился и быстро сказал:
– Извини. Нервы шалят. Все это время мне даже не с кем было посоветоваться.
– Рэй очень странный малый, – продолжала Лора. – Вроде бы он тебе предан. Но, может быть, только потому, что ты ему сейчас нужен. Ну ладно. У меня еще один вопрос.
– Спрашивай, – улыбнулся Лэтхэм. – Постараюсь ответить на любой.
– Бен, не обижайся, но до сих пор били только тебя…
– Когда я дам сдачи? Ты это хотела спросить?
– Да.
– У меня не было времени даже хорошенько все обдумать, Я лишь пытался убежать, спрятаться. И зря. Возможно, этого и добивались мои враги. Но клянусь, они увидят, что я умею кусаться.
– Есть идеи? Не скрывай, я должна все знать.
– Нет уж. Ты не вмешивайся. То, что я задумал, слишком опасно.
– Опасно? – нахмурилась Лора.
– Когда я начну действовать, – продолжал Бен, – ситуация обострится. Но ты права, хватит быть неподвижной мишенью. Теперь ударим сами. И я знаю точно, куда целить.
Он рассказал ей весь план в деталях. Лора слушала его внимательно, иногда кивая головой. Бен поймал себя на мысли, что она сильно изменилась за эти дни: будто другой человек. Или – изменился он сам?
Затем они прошли на кухню и стали вместе мыть посуду. Их плечи и руки соприкасались нечаянно, не создавая, однако, элемента хотя бы близости.
Но самое трудное было впереди. Предстояло вместе лечь в одну постель. Лора это сделала первая, пока он чистил зубы. Бен погасил свет и лег рядом, положив руку ей на грудь. Лора не шелохнулась. Неудачная попытка. Он убрал свою руку и повернулся на спину. Было мучительно тихо. Слышалось тиканье наручных часов на ночном столике. Краем глаза Бен видел, как поблескивают в темноте глаза Лоры. Чувствовал тепло ее тела, такое манящее и желанное.
Неожиданно она повернулась к нему, обняла за плечи, уткнулась носом ему в шею и замерла. Он не двигался, и вскоре она заснула. А Бен еще долго-долго лежал неподвижно, гоня от себя сон и думая, думая… Он не заметил, как уснул, словно растворился в предрассветном тумане.
XIII
Когда он проснулся, Лора уже готовила завтрак. Бен почувствовал, что жизнь наконец-то становится такой, какой он привык ее видеть. Ну почти такой… По комнате распространялся сладкий запах духов, а на спинке стула висели нежно-розовые трусики с кружавчиками; это придавало интимности, как считала Лора.
Быстро, за десять минут, Бен принял душ, побрился, оделся и свежий и бодрый появился на кухне, как раз к тому времени, когда завтрак уже стоял на столе. Он хотел обнять жену, но Лора лишь загадочно улыбнулась, и они молча принялись за еду.
«Собственно, куда это я так спешу?» – подумал Бен, уже стоя на пороге.
– Удачи, – сказала Лора, и он, кивнув, вышел. Конечно, нужно действовать, раз он решил. И быстрее.
Иначе его снова опередят. Бен взял такси и отправился в «Глобус». Здание редакции находилось в довольно эксцентричном квартале. Он толкнул стеклянную дверь с вычурной ручкой и сильно захлопнул ее за собой, надеясь в душе, что она разлетится вдребезги. Молоденькая блондинка за столом посмотрела на него и сказала быстро, как только он подошел:
– Извините, мистер Лэтхэм, но редактор не принимает сегодня…
– Напомните ему, – глухо прорычал Бен, глядя ей в глаза, – что он обещал меня принять именно сегодня, и немедленно.
Она подняла трубку и передала его слова. Лэтхэм нисколько не удивился, когда она сразу показала ему на дверь с табличкой «редактор».
– Мистер Прентис ждет вас.
Он вошел в большую, почти пустую комнату, в дальнем углу которой сидел за громадным столом высокий худой мужчина в стальных очках. Он не поднялся и не подал руки.
– Мистер Лэтхэм, – сказал он, – я сразу хочу предупредить, что не люблю глотать выбитые зубы. То, что я публикую, мне и самому не всегда нравится, но работа есть работа, и нужно чем-то зарабатывать на хлеб.
Уж не хотел ли он, чтобы Бен пожалел «несчастного» редактора? Посочувствовал еще, может быть?
– Я собираюсь подать на вас в суд, мистер Прентис. За оскорбление личности. И я найму лучших экспертов, будьте уверены.
– Мы, наверное, пересолили, – ответил Прентис, – и черт меня побери, если я сам знаю почему. Все этот Трэп, Не надо было его бить.
– Я могу доказать, что Трэп сам спровоцировал драку и сцену на похоронах.
– Доказать? Ну что ж, попробуйте, если не боитесь.
– Хотите намекнуть, что если я попытаюсь прижать Трэпа, то в «Глобусе» появится его очередной фоторепортаж?
– Не исключено. Зачем выставлять себя в смешном виде, мистер Лэтхэм?
Бен посмотрел на него и сказал твердо и значительно:
– У некоторых людей, мистер Прентис, был очень смешной вид, когда у них во рту оставался один-единственный зуб и то случайно.
Прентис склонил голову набок и глубоко задумался.
– Поймите меня, – вздохнул он, – я ничего не имею против вас и уже не раз предупреждал Трэпа.
– Вы должны его уволить!
– Э-э нет! – редактор встрепенулся. – Он талантливый журналист, у него бойкое перо. Уволить не могу. Что угодно, только не это!