— Привет! — радостно отозвалась Виктория. — Я и не слышала, как ты вошел. Так захотелось принять ванну, я после болезни чувствую себя деревенской свинюшкой.
— Ой, а я люблю деревенских свинок! Они такие славные, — Вадим улыбнулся. Вика бросила в него мочалку. Через секунду в дверном проеме появилась голова кошки. Она, немигающе, уставилась на мочалку на полу, затем перевела взгляд на Викторию.
Это хвостатое существо, еще не так давно было заклятым врагом Корецкой. Как только Вика появилась в квартире Вадима, Мусалина решила для себя, что будет ей мстить. Мстила она обдуманно и пакостно. Это была ревность. Вика поняла сразу, что движет соперницей, и рассказала об этом Вадиму, но он лишь смеялся. Мусалина или по-простому Муся обожала Вадима все пять лет своей кошачьей жизни, она безумно скучала в его отсутствие, видела его в своих снах и там всегда побеждала тех, кто претендовал на ее место. Самым первым и главным врагом была жена Вадима, она не выносила животных и была способна на любую гадость. Муся после нескольких неудач в борьбе с ней сбежала из их дома и отправилась к родителям Вадима, там было безопасно, и любимый Вадим появлялся часто. Потом зловредная соперница исчезла, но появилась Виктория. Муся сразу почувствовала свое преимущество. Первым делом она оставила в ее мягких тапочках свои экскременты, стала периодически писать в самые дорогие туфли, отказывалась есть именно тогда, когда ее кормила Вика, хотя при этом возмущенно орала от голода. В общем, была объявлена война. Вадим придерживался принципа никогда не наказывать животных, иронично отзывался на жалобы Виктории и просил просто не обращать внимания на выходки кошки, самым любимым занятием которой было ходить по пятам за Корецкой и пищать, мяукать она не умела. На возмущения Вики кошка садилась в мягкое кресло, смотрела на нее, щуря желтые глаза, потом делала вид, что ей страшно докучают претензии соперницы, и принималась вылизывать шерстку.
Была она трехцветная, с преобладанием коричневого, манишка и лапы белые, на мордочке и ушах перемешаны белые и рыжие пятна, причем рыжие словно кисточкой брызнули. Было у Муси еще одно развлечение: как только Вика шла принимать душ или ванну и забывала запереть дверь, кошка умудрялась открыть ее самостоятельно, она с важным видом заходила в помещение, садилась у входа и смотрела, как Корецкая моется. Будто оценивая ее формы, она периодически расширяла глаза, словно удивлялась. На крики «Кыш! Пошла отсюда!» Муся не обращала внимания. Это повторялось каждый раз, как ей только предоставлялась возможность. Однако в один прекрасный момент все изменилось.
За дверью одной из соседних квартир жил кот, черный как уголь, здоровый, гладкий, страшно уверенный в себе. Хозяева его решили оскопить, так как хлопот он доставлял немало. Когда Муся успела плениться неугомонным красавцем — непонятно, но она то и дело выскакивала на лестничную клетку, виляла хвостом, крутила бедрами и зазывно смотрела на черную, большую, как миска, морду. Кот тоже не упускал возможности показать себя во всей красе. Одним словом, они доигрались — Муся успела потерять невинность и забеременеть. Вскоре кота повезли в лечебницу.
Прошел месяц, чуть больше, кошка по-прежнему с удовольствием лазила по шкафам, прыгала на форточку, носилась по квартире, вероятно, в какой-то момент она получила внутренние ушибы. Началось заражение, она не ела, не пила ровно сутки, вставала и опять ложилась. Вика первой почувствовала беду, она, придя с работы, на пороге оставила сумки, бросила на кошку только один взгляд и поняла, что медлить больше нельзя. Муся орала как резаная, когда Вика тащила ее в лечебницу, — благо, что было недалеко, — но скользко: Корецкая дважды чуть не упала. Но все-таки донесла. Врач был в шоке, кошка умирала на глазах, у нее уже начались судороги. «Варианта два, — сказал врач, — делаем сейчас операцию. Котята, конечно, уже мертвые, но не даю гарантий, что и она не умрет — все зависит от почек; второе — сейчас просто ее усыпляем». «Делаем операцию! — закричала Вика так, что всех испугала. — Сколько это стоит? У меня с собой мало денег и карточки нет». Оказалось, что налички не хватит, но Вика договорилась, что принесет. Все равно кошку можно будет забрать только через два часа. Виктория не смогла дозвониться до Вадима, съездила домой, потом ждала в лечебнице. Кошку принесли в маленьком одеяле, как ребенка, она смотрела на мир стеклянными глазами — еще не отошел наркоз. Потом врач дал лекарства и сказал, что колоть надо всю ночь каждые два часа. Вот так. Вика сидела рядом с Мусей, обложенной теплыми бутылками, трогала ее нос, гладила, уколы делал Вадим. Когда кошка пришла в себя, она поползла куда-то в коридор, затем даже попыталась влезть на шкаф, но не смогла. Швы сняли через две недели, Вика отвозила кошку сама. С тех пор Муся стала ее самой горячей и преданной поклонницей, о соперничестве не было и мысли. Но кошка все равно любила смотреть, как Вика моется.