Зловонное дыхание обдало его лицо. Он знал, что чудовище склонилось над ним. Лежал неподвижно в объятиях кошмарного ужаса и мысленно повторял одно: ни он, ни Яр Али не прикасались к камню, который стерегло чудовище.
Потом смрад рассеялся, холод отступил, потайная дверь вновь тихонько заскрежетала по желобу. Чудовище возвращалось в свое тайное укрытие. Все демоны ада, сколько их ни есть, не удержали бы Стива от искушения — взглянуть хоть одним глазком, хоть на миг. Один только взгляд, прежде чем закрылась потайная дверь, один беглый взгляд — но и этого хватило, чтобы человеческий мозг утратил все связи с действительностью. Стив Кларни, искатель приключений, человек со стальными нервами, потерял сознание — впервые за свою бурную жизнь.
Как долго он лежал в беспамятстве, он так никогда и не узнал. Но длилось это наверняка недолго. Когда он очнулся, услышал шепот Яр Али:
— Лежи спокойно, сахиб. Еще немного, и я достану зубами твои путы.
Стив почувствовал, как мощные челюсти афганца перегрызают веревки. Он лежал в неудобной позе, лицом в пыли, раненое плечо разгоралось болью. Старался собрать отрывочные воспоминания воедино. И вспомнил все, что видел, что пережил. Но что из того, подумал он в полубреду, было горяченным видением, порожденным усталостью и иссушившей горло жаждой? Борьба с арабами была на самом деле — о том свидетельствовала боль от ран и его путы. Но страшная смерть шейха и нечто, появившееся из черной дыры в стене — это наверняка видение. Нуреддин попросту упал в какой-нибудь колодец…
Его руки оказались свободны. Пошарив по карманам, он нашел незамеченный арабами перочинный ножичек. Он не поднимал головы, не осматривался, пока разрезал веревки, освобождая Яр Али. Это была тяжелая работа — левая рука не подчинялась.
— Где бедуины? — спросил он, когда афганец встал и помог подняться ему.
— Во имя аллаха, сахиб! — удивился тот. — Ты что, с ума сошел? Забыл?! Пошли быстрее, пока джин не вернулся!
— Это был кошмарный сон. — пробормотал американец. — Смотри, самоцвет снова на троне… — голос его сорвался.
Вокруг трона вновь сверкало алое сияние, озаряя истлевшие кости. Пламень Ашшурбанипала вновь пылал в руке скелета. Но у подножия лестницы лежало нечто, чего прежде тут не было — отсеченная голова Нуреддина эль-Мекра невидящими глазами смотрела в потолок. Бескровные губы искривились в жуткой усмешке, в глазах застыл неописуемый страх. На толстом слое покрывавшей пол ныли виднелись три ряда следов. Одни оставил шейх, догоняя ринувшийся к стене самоцвет. Другие вели от стены к трону и обратно огромные, бесформенные оттиски расплющенных когтистых подошв, ни человеческих, ни звериных.
— Боже мой! — выдохнул Стив. — Значит, все правда… и Нечто, Нечто, которое я видел…
Их бегство выглядело, словно кошмар, что есть духу они неслись вниз по бесконечной лестнице, серому колодцу ужаса. Почти на ощупь они бежали по засыпанным пылью залам, мимо грозно смотревшего на них бога, пронеслись по огромному залу и выскочили в ослепительное сияние солнца пустыни. Измученные упали, едва дыша.
Стив очнулся от крика афганца:
— Сахиб! Сахиб, к нам вернулось счастье, хвала аллаху милосердному!
Как в трансе Стив приглядывался к другу. Одежда афганца свисала окровавленными лохмотьями, он перемазан был пылью и засохшей кровью, а его голос звучал вороньим карканьем. Но в глазах у него горела надежда, и дрожащий палец указывал куда-то.
— Там, в тени стены, — выдохнув Яр Али, пытаясь языком увлажнить пересохшие губы. — Алла иль аллах! Это кони тех, которого мы убили! И фляги у седел, и переметные сумки! Эти псы так бежали, что позабыли забрать лошадей покойников!
Кларни ощутил прилив сил и встал, шатаясь.
— Бежим отсюда! — крикнул он. — И побыстрее!
Словно преследуемые самой смертью, они побежали к лошадям, отвязали их и неуклюже взобрались в седла.
— Возьмем всех лошадей! — крикнул Стив, и Яр Али согласно кивнул:
— Пригодятся, как заводные.
Их тела жаждали воды, побулькивавшей во фляжках у седел, но они, не задерживаясь, подхлестнули коней, колышась в седлах, как трупы, помчались по засыпанным песком улицам Кара-Шехра, меж полурассыпавшимися дворцами и покосившимися колоннами; вылетели в проем в стене и скакали по пустыне. Ни один не оглянулся на черные глыбы, разившие древнюю угрозу, ни один не произнес ни слова, пока руины не исчезли в дымке на горизонте. Лишь тогда они остановились и утолили жажду.
— Алла эль аллах! — набожно произнес Яр Али. — Эти собаки так меня избили, что кажется, все кости переломаны. Сойдем с коней, сахиб Я постараюсь извлечь у тебя из руки эту проклятую пулю и перевяжу рану так хорошо, насколько позволит мое невеликое умение.
Перевязывая рану, Яр Али избегал смотреть другу в глаза. Причина выяснилась вскоре. Он попросил:
— Расскажи, сахиб, расскажи, что ты видел! Во имя аллаха, поведай, что это было!
Стив молчал, пока не сели на коней. Путь их лежал к побережью. С запасными конями, провизией, водой и оружием у них были все шансы достичь берега.
— Я, посмотрел, — наконец сказал Стив. — И жалею об этом. Я знаю, это зрелище будет до конца жизни преследовать меня во сне. Я видел его, но не могу описать так точно, как это можно сделать с земными творениями. Великий, боже, это родом не из нашего мира, оно не могло быть творением нормального рассудка. Человек — не первый владыка земли. Были другие, прежде чем он появился и, они дожили до наших дней, остатки страшных минувших эпох. Быть может, и сегодня не ослаб натиск на наш мир вселенных других измерений… С незапамятных времен чародеи с помощью магии призывали спящих демонов и повелевали ими. Видимо, и ассирийский колдун вызвал демоническое создание, чтобы оно отомстило за него и стерегло нечто принадлежащее пеклу. Я постараюсь описать то, что видел. И никогда больше не будем говорить об этом. Это было огромное черное, тяжелое чудовище без четких очертаний, оно ходило, как человек, но походило и на жабу. У него были крылья и щупальца. Я видел только спину, а если бы увидел его спереди, несомненно, утратил бы разум. Тот старый араб был прав. Боже, укрепи нас — это было чудовище, которого Ксуфтлан призвал из темных глубин земли, чтобы оно стерегло Пламень Ашшурбанинала!
ДОБРОТА СКАЗКИ
Можно ли представить любителя фантастики, в жизни не читавшего, не слышавшего о Жюль Верне, Герберте Уэллсе, Александре Беляеве, Иване Ефремове? Безусловно, нет. Однако имя Роберта Говарда, увы, нашему читателю (если только он не знает английского и не имеет возможности добывать «самопальные» переводы) абсолютно незнакомо. Меж тем, хотя со дня смерти Говарда прошло более полувека, он остается одним из классиков мировой фантастики, его книги переиздаются, по ним сняты фильмы, интерес к его творчеству не слабеет. А это — верный признак таланта, неподвластного бегу времени и смене поколений.
Роберт Говард начал писать в 15 лет. Первый рассказ опубликовал в 18. Умер в 1936 году тридцатилетним. Этот синеглазый техасец ростом под два метра, спортсмен и сорвиголова, кажется, всю свою недолгую жизнь оставался мальчишкой, сохранившим романтическую любовь к необычайному. Такое остается впечатление, когда читаешь его книги. Не случайно выбранный им жанр — «фэнтези».