Александр Сапегин
КРЫЛЬЯ ЗА СПИНОЙ
Глава 1
АНДРЕЙ
Ортен. У западных ворот
Толпа у ворот заволновалась, колокол на башне пробил восемь утра, и из-за стен послышался шум подъемных механизмов решетки.
«Пора», — подумал Андрей и вслед за крестьянами двинулся к перекидному мосту. Но не тут-то было. Раздвигая толпу, словно атомные ледоколы паковый лед, первыми в город двинулись верховые дворяне различных мастей. Благородные и высокородные. Вот, в окружении десятка телохранителей, одетая в светло-серый костюм для верховой езды, на высоком гнедом жеребце проскакала высокородная тейна (обращение к незамужней девушке дворянского сословия). Сидя в седле, девушка одной рукой держалась за узду, второй постоянно подносила к носу надушенный платочек, презрительно оглядывая сервов и кривя гримасой отвращения пухлые губки. Ее взгляд остановился на Андрее, как колокольня выделяющемся среди невысоких крестьян, носик сморщился и губки скривились в очередной раз, презрение к простолюдину, посмевшему вымахать выше дворянина, кипящей волной обдало его с ног до головы и ощущение взгляда пропало. «Коз-за! — подумал Андрей. — Магичка хренова, тяжело мне придется в школе, если там таких будет хоть парочка. Не выдержу. Кого-нибудь загрызу точно».
Дворянские отпрыски на лошадях, верховых хассах, в экипажах первыми запускались в город. Андрей равнодушно осматривал это пестрое, словно попугаи, общество. Камзолы, платья и плащи разных типов и фасонов, перья на шляпах, вышивка и кружева, призванные показать положение дворян в обществе. Надменные и презрительные выражения на лицах, личиках и мордах детишек и родителей «золотой» молодежи, сопровождающих своих отпрысков на вступительные испытания в школу магии. И какое разочарование испытывали эти хозяева жизни, когда порой в школу принимали замызганного серва, а не расфуфыренное чм… м-м, чадо. Правда, надо сказать, что среди знати процент магически одаренных был намного выше, чем среди остальных сословий, сказывалась столетиями проводимая работа по евгеническому отбору и династическим бракам, но среди остальных чаще рождались настоящие самородки.
Городские стражники, вышедшие из надвратных башен, криками, пинками и копьями принялись наводить порядок. Нельзя допустить, чтобы люди потоптали в давке друг друга, тем паче в толпе множество будущих студиозов магической школы, а гильдия магов не любит беспорядков и чинимых своим, даже будущим, членам неудобств.
— Посторонись, сначала идут досточтимые представители дворянских семей! — надрывался у ворот толстый неопрятный стражник.
— А мы? — задал неуместный вопрос Андрей.
— А чернь может и подождать! — мерзко ухмыльнувшись, ответил жирный, как боров, напарник неопрятного стражника. Сплюнув Андрею под ноги, он оттолкнул его от городских ворот древком копья.
От резкого толчка широкополая шляпа Андрея, призванная закрывать лицо и, в принципе, одетая им только ради этой слабенькой маскировки, накренилась и задралась полями кверху, открывая ярко-синие, без белка, глаза.
— Будешь наглеть, нелюдь, я тебя до следующего заговенья у ворот продержу! — довольно загоготал толстяк-стражник, почесывая пальцами затянутое кольчугой брюхо. Толстые, как сосиски, пальцы скребли по кольцам, не устраняя причину зуда. — Хоть и оплатил ты подорожную, но я ещё королевский эдикт помню! Понял?
Изо рта толстяка пахнуло чесноком и давно не чищенными зубами, да и воняло от него застарелым потом и козлятиной. Андрей поморщился и поблагодарил провидение, что подсказало ему сделать обоняние слабее, не то бы его точно вывернуло наружу.
— Понял, чего тут не понять. — Андрей отвернулся от блюстителей порядка. «Сволочи. Ну ты глянь, одним х… прессом их клепают, что ли? Что стражнички в Тантре, что менты в России — одинаково похожие и наглые. Миры разные, а повадки схожие, рожи мерзкие — похожие на утюги».
Сплюнув от досады на мостовую, он отошел в сторону крестьянских телег. Не обращая внимания на крестьян, которые при его появлении, в страхе, начали перешептываться и творить пальцами рук знаки, отгоняющие злых духов, Андрей сел на бревно в тени навеса коновязи, надвинул шляпу поглубже на глаза и принялся ждать, когда рассосется давка у ворот и можно будет спокойно войти в город.
А что он хотел? Нелюдью в деревнях пугают детей на ночь, рассказывая страшные сказки, а он как нельзя лучше подходит под описание. Высокий и широкоплечий, повыше многих дворянских отпрысков, пепельноволосый, с волевым подбородком, синими глазами и острыми, чуть выступающими при улыбке клыками, он явно походил на выродка какой-нибудь распутной эльфийки и северного орка или степного кочевника.