— А ваша мать, ваш отец, — он осмелел — разговор все равно вышел очень личным. — Они когда-нибудь ждали чего-то от вас? Того, что не смогли сделать сами?
Капитан Беккет покачала головой.
— Нет. Но я бы хотела.
Но сегодня Зак знал, что не сможет стать собранным и спокойным, хотя от этого полета зависела, пожалуй, не только его карьера в «Аэравис» — вся карьера как летчика. Полет, открывающий регулярное воздушное сообщение на дальние расстояния. Допустим, что Ларнака — не Дели и не Пекин, но…
Но. И Хитроу — не Гэтвик. И не Станстед, тем более. И новый А330 тоже кое о чем говорит. «Вызов всей авиации», — писали газеты, наверное, проплаченные. «Даже освоение Марса звучит менее фантастически», — парировали те издания, которым никто не платил. Или платил, но Джеймс Бересфорд. Зак не вдавался в детали. Он хотел летать, но он хотел летать с капитаном Беккет.
— Ты слышал? — Пэйдж Дарден, старший бортпроводник, перехватила его вчера после брифинга уже на парковке. — Капитан Беккет не допущена к полетам. Ее заменили. Вместо нее полетит капитан Стоун. Это просто безнравственно! — возмущенная Пэйдж трепала мишку, украшавшего ключ ее ухоженного старенького «Мини». — Ты слышал, как он иногда говорит с пассажирами? Как он называет их в разговоре с экипажем? «Мясо»! Стоун предъявлял претензии диспетчеру, что ему не дают разрешения на посадку и «мясо скоро тухнуть начнет!». Зак, если он примется за свое во время этого рейса, мы должны будем донести это до сведения мистера Майлза...
Пораженный Зак не слушал ее болтовню. Пэйдж Дарден всегда за что-то боролась — за права женщин, мужчин, детей, животных, странно, что дело не дошло до кишечных паразитов, — и по большому счету Заку было все равно, каким тоном капитан Стоун приветствует пассажиров на своем борту. В конце концов, не пассажиры несут ответственность за собственную жизнь.
— Прекрасно, — он вспомнил ядовитый негромкий голос. — Сделаю вид, что я рад приветствовать вас в «Аэравис», мистер Орвилл. У меня к вам огромная просьба: постарайтесь не проворонить показания приборов. В авиации вам место только в уборной аэропорта, но вам, не приведи господь, еще выпадет шанс доказать, что я ошибаюсь.
Чертов Стоун, под презрительным взглядом которого Заку предстоит пилотировать самолет, что-то кому-то доказывая. Стоун, который даже на приборы смотрит с таким видом, будто несчастная техника обязана ему своим появлением на свет.
Пэйдж долго дергала Зака за рукав, не давала ему сделать и шагу и объясняла, что в решении руководства — вероятно, кого-то из Арнемов — лежит нескрываемый шовинизм, демонстрация маскулинности, мужское доминирование и что-то еще. Зак плохо запоминал эти «термины» и совсем скверно понимал, по кой черт Пэйдж выговаривает все это именно ему. Кому она собиралась жаловаться и на что, он тоже не догадывался, хотя и не мог отрицать того, что ссылаться на грубость капитана Стоуна по отношению к тем, кто платит деньги и пишет в интернете возмущенные отзывы, логичнее и убедительнее, чем ссылаться на пол капитана Беккет.
Зак отставил чашку, расплескав недопитый кофе по столу, резко вскочил и выбежал из дома, даже не обняв на прощание бабушку.
Глава 4
— К мировым новостям, — невозмутимо продолжал ведущий новостей радиостанции. — В связи с произошедшей двадцать четвертого марта катастрофой под Динь-ле-Беном Европейское агентство по авиационной безопасности заявило о целесообразности введения временного правила, по которому в кабине всегда должны находиться по крайней мере два человека, в том числе пилот. Европейское агентство по авиационной безопасности считает, что пилоты должны оставаться в кабине в течение всего полета, за исключением случаев, связанных с физиологической надобностью.
— Интересно, что им ответит профсоюз? — Дерек свернул на трассу М4. — Не берет?
— Телефон недоступен. Скорее всего, он его просто выключил.
— Или разбил, — Дерек усмехнулся. — Майлз, сукин сын. Смотри, он снова на шаг впереди. Даже на два. Он уже требует применение этой схемы, потому что подобная катастрофа — не первая, и кому бы не...
— Ты бы поступил именно так, верно? — перебила его Лорен. Дерек мог рассуждать об авиационной безопасности часами. Может, сутками, и она всегда его с радостью слушала, только вот не сегодня. Она старалась не поворачиваться к окну — начинало мутить. — Что за ребячество, я не понимаю? Экспрессия — это не то, чем должен руководствоваться пилот. Если он хочет дорасти до капитана, ему следует быть чуточку хладнокровнее.