А ведь нашла я эту поляну, непонятно как, но нашла, горят пять костров пятиугольным знаком качества. Выпалила из ракетницы и с земли мне ответили красной ракетой. Порядок, можно садиться. Поле оказалось достаточно ровным, снег лежал пока тонким слоем, благо сугробов пока не было. Я докатилась до конца поляны, газанула, развернулась, и выключили мотор.
Ко мне подбежали пятеро партизан, в руках двое носилок, у одного руки замотаны бинтами по локти.
- Привет авиации! Значит так, болтать некогда, немцы у нас на загорбках висят, сейчас грузим раненых и лети к едрене фене отсюда побыстрей.
- Поняла. Канистры сюда, вот воронка бензин нужно вылить вот в это отверстие. Сейчас я открою люльки, раненых туда. Полушубки под них и на них, и ноги укутайте. Там наверху, - я показала на небо. - Хороший дубак. Начали!
Самолёт загруженный под завязку, долго разбегался, но мы всё же взлетели. Уже отлетая от поляны, я услышала взрывы гранат и автоматную стрельбу. Боюсь, что для тех, кто остался, это будет последний бой.
Медленно, изредка поднимаясь в туман облаков и выныривая вниз, чтобы определиться где лечу, я добралась таки до линии фронта, и тут можно сказать нос к носу столкнулась с мессером. Этот гад вышел на меня на встречных курсах чуть сверху и успел выпустить в меня одну, но длинную очередь. В мотор слава богу, эта сволочь не попала, но вот человеку в правой люльке точно мало не показалось. Сильно пострадало крыло, и появилась боль в правой ноге выше колена. Как же больно то. Я оглянулась, и видя, что эта летучая змеюка разворачивается, решила уйти в облака. Минут через десять я нырнула вниз и похвалила себя. Подо мной было родной аэродром. Одно плохо, мне стало хуже, слабость и картинка как в муаре. Найдя глазами полосу, я стала снижаться, особо не придерживаясь её центра. Главное не съехать в сторону. Самолёт остановился, и продолжил жить, тихо молотя воздух винтом на холостом ходу, а вот моих сил щелкнуть тумблером уже не осталось. Танцы. Я же сегодня хотела пойти на танцы, мелькнула у меня в голове последняя мысль, и моё сознание потухло … .
Очнулась я от мерного покачивания. Тук-тук, тук-тук. Это колёса вагона отсчитывают километры, увозя меня в тыл. За оконной занавеской мелькают лес, дороги, переезды. Похоже, я пробыла без сознания долго. Что там было у меня с ногой на знаю, операцию я не помню, а может это и к лучшему, поди орала бы от боли? А сейчас почти нормально, чувствую, что нога вся обмотана, ноет, но шевелить и сгибать пальцы могу. Скорей бы сестра или врач пришли, хоть понять, что происходит, куда едем и можно ли в туалет сходить. А ну как я пока лежачая?
Так, на мне бесформенная женская рубаха и со штампом – Гор больница № 18. Лежу без трусов, это наверно для удобства санитарок. На полке рядом и наверху тоже кто-то лежит, просто спят или пока как была я, в безсознанке? Купе занавешено белой занавеской, что означает, там рядом лежат мужики.
Мои раздумья перебили голоса, кто-то из врачей шёл по проходу, осматривал и отдавал указания по каждому раненому. Занавеска распахивается и появляется врач в белом халате, следом две мед сестры. А врач-то подполковник, послушаем, что скажет.
- Так, это кто у нас, - он поворачивается ко мне и достаёт из кармана-сетки на стене лист бумаги. – Угу. Лейтенант, лётчица Валентина Путина. Двойное ранение правой ноги, повреждений костей нет, рваные раны от пуль на вылет, большая потеря крови. Ясно. Ну милочка вижу, вы очнулись. Как ощущения?
- Нога ноет, хочу в туалет, и есть очень хочется товарищ военврач.
- Ноет? Не рвёт, не дёргает, боль ровная?
- Пожалуй, что да.
- Это нормально. Пару дней придётся полежать, потом дадим костыль, начнёте потихоньку двигаться. В туалет? Это тоже сделаем, другой раз без стеснений вызывайте сестру, она поможет. Маша распорядитесь. А завтра с утра на перевязку, проверим, как идёт заживление. И поесть? Через час будет обед. Других жалоб нет?
- Есть просьбы. Скучно будет так просто валяться. Газеты бы, журнал какой или книгу, если есть. Потом хорошо бы бумагу и карандаш, письмо написать.
- Маша запишите. Мысли у девушки верные, надо нам озаботиться созданием своей библиотеки, газет на станции взять. Больной не должен замыкаться на своих болячках, чтение отвлечет и заставит забыть о себе хоть ненадолго. Сделаем лейтенант Валя, сделаем, но увы, не сразу. А тетрадку с карандашом дадим. Вот обход закончим и вам принесут.
- Спасибо.
Врач стал осматривать остальных женщин. Они были из одного расчета малой зенитной установки. Рядом упала бомба, уцелело только трое. Одна, что лежала наверху, напротив меня, оказывается умерла, двое других тоже имевшие тяжёлые ранения, и пока в сознание не приходили. Вот такая вот жизнь женщины на войне. Тем временем пришли двое мужчин и унесли тело, потом сменили белье приготовив место новеньким.
Ой, ё маё, а про то куда едем спросить я и забыла. Ладно, дальше Урала не увезут. И ранение выходит среднее, дай бог всё заживёт быстро. Теперь другое, а ну как кто меня попросит, а расскажите-ка нам милая, где вы раньше жили? Кто папа и мама, а ну как братья и сёстры есть, а я-то про них ничегошеньки и не знаю. Вот это будет провал. И будет тебе лейтенант Валентина знакомство с НКВД. Откровенно говоря, этого хотелось бы избежать. А потому особо не болтаем и своё высшее образование подальше, подальше прячем. А вот мне и утку принесли … жить, как говорится хорошо.
Похоже конечная станция. Свердловск. Я как ходячая получила другой костыль, халат и переходящую шинель. Нас посадили в автобус с крестом и стараясь не растрясти, повезли непонятно куда.
А ведь я был в Екатеринбурге, блин, с трудом опознал пару зданий. Совершенно другой город. Нас привезли в трёхэтажное здание какой-то школы. Койки, койки, койки, даже в коридорах койки. Много же нас. Запах крови, хлорки, лекарств и пожалуй, над всем этим аура боли и страданий. Женская палата оказалась одна, она была на десяток мест и занимала бывший кабинет директора. Там была своя печка и огромные окна с протыканными тряпками щелями. Моё место оказалось в углу, что мне понравилось.</p>
<p>
</p>
<p>
Я попала на перевязку только на следующий день, врачи сначала разбирались с тяжёлыми. На моих ранах уже появилась тонкая кожица, что показывало о том, что заживление идёт нормально.
- Ну и отлично, ещё неделька, и вы девушка сможете перейти с костыля на палку. Молодец. Сквозные ранения, вам удивительно повезло.