Засидевшиеся вояки сами рвались в бой. С учетом денег, которым платили военным, их энтузиазм был понятен. Крымское правительство не скупилось. Помимо зарплат и надбавок за участие в военных действиях, были предусмотрены компенсации за ранения и хорошая страховка в случае гибели. В связи с этим, практически на ровном месте, Бобков поимел хороший втык от российского командующего. Российские бойцы, глядя, какая завидная житуха у крымских военных подавали рапорта на увольнение десятками. Крымский паспорт россиянам предоставлялся автоматически. Достаточно было заполнить несколько бланков. Сразу после этого, новоявленные крымские граждане отправлялись вербоваться. Подготовленных, хорошо натасканных российских вояк там брали сразу. Хотя зачем это делал Бобков, для Матвея так и осталось загадкой. Делал одолжение бывшим сослуживцам? Блат, так сказать? Ему ведь и без того хватало российских военных, приезжавших вербоваться непосредственно из России. После того, как Гордиевский потерял почти целую роту бойцов, он лично отправился к Бобкову. До мордобоя не дошло, но крымский командующий после того визита, ходил поджав хвост еще неделю. Бойцов он, естественно не вернул, но новых с базы, без справки от командующего, запретил брать категорически.
На входе в Босфор их встречали. Три корабля под флагом Мраморного братства появились из устья пролива и сделав разворот, пошли параллельным курсом. Связавшись по радио и обменявшись позывными, троица пристроилась к конвою. Два кораблика встали в голову колонны. Еще один пошел замыкающим.
Народ на палубах с любопытством оглядывал берега. С палубы кораблей берега Босфора производили приятное впечатление. Небольшие бухточки, поросшие лесом горы, много аккуратных белых домиков на их склонах, утопающих в зелени. Бинокль, поднесенный к глазам, вносил свои коррективы. Многие дома носили следы пожаров. Окна нижних этажей заложены мешками с песком. На улицах прибрежных городков практически не было народа, а те немногие, что встречались на улицах, были вооружены. Матвей тоже взял в руки бинокль. Его особенно поразило многоэтажное здание отеля, стоявшее прямо на берегу. Оно полукругом выдавалось из ряда соседних, практически вися над водой. Следы копоти и отметки пуль на стенах. Оконные проемы нижних этажей были заложены кирпичом, оставляя только узкие отверстия бойниц — смесь современной архитектуры и средневековой крепости. С высокого мостика судна был виден огороженным высоким забором двор, часовой у ворот. Сами ворота представляли собой отдельный шедевр. Массивная арка, с двумя укрепленными башенками по бокам. Похоже, здесь располагалась чья-то укрепленная штаб-квартира. Постепенно конвой втягивался в Стамбул. Тут следы разрушений были заметны невооруженным взглядом. Остовы сгоревших домов занимали целые кварталы. Город производил жутковатое, нереальное впечатление. Хотя жизнь в Стамбуле явно бурлила. На набережных было много народу, ездили автомобили, у берегов сновали катера. В порту было еще оживленнее. У причалов стояли под разгрузкой сухогрузы. Попадались рыболовные суда.
Сторожевой корабль под турецким флагом, лежавший в дрейфе перед портом, при виде конвоя проснулся. Под его носом забурлил бурун и описав полукруг, он направился вдогонку. Он быстро набрал ход и теперь, оставляя за собой белый след пены, быстро нагонял. Догнав неспешно ползущий караван, он лег на параллельный курс, метрах в ста справа по борту. На палубу высыпали турецкие моряки, разглядывая давно не виданное здесь зрелище — целый караван «торговцев». Проходя мимо крымских судов, они махали руками и весело кричали. Один из пиратских кораблей сопровождения прибавил ходу и сблизился со сторожевиком. Теперь они шли борт к борту. Похоже, что турки что-то втолковывали командиру сторожевика. Турецкий военный корабль сбавил ход и отвалил в сторону. Их сопровождающий опять занял свое место в ордере.
На следующее утро, пройдя Дарданеллы, конвой застопорил машины и лег в дрейф в полумиле от острова. Гористый, покрытый лесами Имрос, освещенный утренним солнцем, выглядел безмятежно. Больший из двух портов острова лежал непосредственно перед ними. Матвей стоял на мостике фрегата, любуясь пейзажем. Подошел старпом.
— С берега передали — вас ждут в порту.
— Сергей Александрович, распорядитесь, пожалуйста, чтобы приготовили катер и конвой. Я — на берег. И передайте Бобкову, чтобы готовил к передаче суда.
Через пять минут спущенный с борта корвета катер отвалил от борта. Пять предназначенных к передаче туркам сейнеров, отработав машинами, выстроились в линию. Бросив якоря, они качались на волнах перед входом в порт.