К этому буколическому великолепию полагалось свое ведро навоза. Небольшая гавань не подходила для стоянки крупных судов. В лучшем случае там могли бы разместиться три-четыре десятка небольших сейнеров или катеров. Именно ее, под возмущенные вопли моряков, отвели крымским ВМС. В отместку моряки немедленно переименовали порт в честь итальянского тенора, обозвав его «Кастратом». Бобков заткнул уставшие уши и объяснил каперангу, что его не интересует, как будут именовать порт моряки. Но через две недели, он лично проинспектирует стоянки, склады и корабли. А также — постановку патрульной службы подступов к острову. И если его не удовлетворит результат, то каперанг позавидует судьбе пресловутого итальянца. И понизив голос до вполне приемлемых семидесяти децибел, пояснил, что учитывая местные условия, пока не может предложить морякам ничего лучшего. Морячки, побурчав, принялись обустраиваться в Кастро.
Главный порт острова, расположенный в бухте и пока остававшийся безымянным, на который облизывались Крымские ВМС, был предназначен для иного. Турция начала развивать его в девяностых, но начавшийся кризис и последовавшая заваруха прервали строительство. Большая, открытая со стороны моря бухта, была отгорожена длинным волноломом, шедшим параллельно берегу, на удалении около пятисот метров. За волноломом располагалось несколько просторных причалов. Иные портовые строения отсутствовали. Начисто. То ли их не успели построить, то ли разорили местные.
От основания ближайшей горы порт отделяло около семисот метров относительно ровного пространства. Его заровняли бульдозерами, после чего строители, набранные из местных, разбив площадь на квадраты, принялись за бетонирование территории. По мере того, как бетонные квадраты приближались к склону горы, постепенно вырисовывались контуры будущей торговой площадки. От порта ее отгородили мощным бетонным заграждением, высотой около пяти метров и толщиной около двух. С обоих концов пристроились мощные КПП, более похожие на фрагменты укрепрайона. Толстые стены, бойницы, бронированные ворота. По периметру площадки шли просторные грузовые ангары, оставляя свободной центральную часть. Еще один мощный бетонный забор отгородил площадку и несколько прилегающих к ней строений. Сами строения расположились двумя компактными группами в противоположных концах бетонного прямоугольника. Это были предназначенные для будущих посетителей гостевые зоны. Одна для турков, другая для прочих. Селить в одной жилой зоне турков и греков Федоров счел выходящим за рамки здравого смысла. Даже на одну ночь. Еще один КПП размещался при выезде, перекрывая всю ширь, единственной дороги ведущей вглубь полуострова. Сразу за КПП разместилось несколько сервисных строений, гаражи и казарма охраны. Дальше, дорога плавным серпантином поднималась к перевалу.
Военный городок основательно подновили и к середине июня привели в идеальный порядок. Новенькая черепица крыш выделялась свежими, яркими пятнами на фоне зелени деревьев. На свежеуложенных дорожках темный, маслянисто поблескивающий асфальт контрастировал с белизной бордюров. Дороге, соединявшей городок и позиции, расположенные на горе, уделили особое внимание. Расчистив завалы и укрепив склоны, строители подсыпали щебенку и полностью обновили покрытие. После чего, на пробу, по дороге пустили колонну танков.
На пробег приехал Бобков и проехался по дороге, вслед за, воняющими выхлопом танками. Весь путь, он посматривал то на часы, то на нависающие сверху утесы. Дорогой и работой он остался доволен. Но вот время… Дорога от боксов до самой дальней позиции заняла восемнадцать минут. Это уже на готовой и прогретой машине. Многовато…
Выйдя из «козла», Семен осмотрел бетонированный капонир, накрытый масксетью, в котором сейчас остывал старенький семьдесят второй. Из капонира торчала только башня. Экипаж машины, из люков, почтительно пялился на руководство, в составе Семена, командира первой бригады и коменданта.