— Перевод?
— Не, в запас.
— Давно?
— Второй месяц.
— Не жалеешь?
— Жалею. — Семен помолчал и с подначкой продолжил — Ты мне, кстати, чем-то нашего особиста напомнил.
Матвей, понял намек. Покопавшись в кармане, он протянул белый прямоугольник с надписью «Матвей Борисович Федоров, профессор, МГУ». Семен прочел надпись и приподнял бровь — на лице буквально высветился вопрос: МГУ и «БМВ»?
— Нехарактерный профессор. Неправильный. Такое вообще бывает?
Матвей молча улыбнулся в ответ.
Собеседники не торопясь, изучали друг друга глазами. Оба были примерно одного возраста, да и роста. Но если Матвей был просто крепок и подтянут, то Семен напоминал добротно сколоченный шкаф. От него шло ощущение природной мощи. Короткая стрижка, загорелый лоб, прорезанный глубокой, горизонтальной морщиной, прищуренные смеющиеся серые глаза.
Эта постоянная улыбка, на самом донышке глаз, на границе восприятия, как в зеркале отражалась в карих глазах Матвея.
— У тебя за сегодняшнее неприятностей не будет?
— От кого? Я ж больше не служу, начальства нет. Выговор не объявят. Стволы уже ментам местным отдал. Местное милицейское начальство само от этих кадров воет. Им из Киева этот колхоз присылают, те сами не знают, как от них избавиться. Чем мог — помог.
— А что, они сами от них отказаться не могут?
— Профессор, ты наивный такой или прикидываешься? Это же служба, а не лавка. Кого прислали, того и командуют. Хорошо что пока командовать дают, а то пришлют из Киева нового командира и полный аут начнется.
— Да, я смотрю, хохлов здесь не особо любят.
— Да нет… Люди как люди. Нормальные. Хозяйственные. Но пока всю страну не про@бут, и по хуторам не растащат, ни хрена не успокоятся.
— Ну, это теперь их страна.
— Ну и нам она тоже — не чужая. Да подумай сам, — Семен слегка разгорячился. — Вот, к примеру, взять большой десантный корабль…, да чего там, авианосец. Американский там или наш, «Кузнецов». Зашел он, к примеру, на Мадагаскар или Мозамбик. Ну, задолжали им наши. И корабль, за долги местным достался. Команда на самолет и домой. И вот стоит он, монстр такой в порту, пустой и без команды. Но что с ним местные сделать могут? Продать разве. Или как вариант, пусть стоит — врагов пугает… Ну, постоит он. Но ему же уход нужен, спецы, обслуживание. Ведь никто же из местных не знает, ни регламента, как рулить, как применять. Они может и сами научатся когда, если себя не взорвут или его на скалы не посадят. Но только и без этого корабль до той поры, по-любому не доживет. Сгниет, местные растащат. Что не умеют, то не их вина, а беда… Жалко конечно, но местные тут причем? Он же сам им на голову свалился, не просили. Отдать обратно жалко. Да и вдруг научатся. Нам понятно, что не научатся. Но им то — нет. А вдруг? Вон, соседский парень, кажись, в институте учился, пусть покопается. Глядишь и разберется. Но тут не студент, а целый НИИ нужен, и не один. Но все равно не успеют, все развалится раньше. Вон прибалтам повезло, им достался кораблик поменьше достался. Разобрались кое-как. А эти не успеют.
— Жаль кораблик?
— Да не то слово…
— Ну не знаю как весь корабль, а самолет с него спасти, пожалуй, можно, — неожиданно для себя вырвалось у Матвея.
Семен вопросительно поднял бровь, ожидая продолжения. «Да что я несу» — подумал про себя Матвей. «Я его полдня знаю. А с другой стороны такое сокровище само в руки идет. Куда ему теперь горемычному? В бандиты или охранником на склад. А ведь, такой воинственный товарищ. Профи. Морпех. Поди, как минимум батальоном командовал. Пригодится. Ладно, морячок, будет тебе лекция. Хрен с ним, в СБУ не сдаст, в худшем случае решит — придурок».
Матвей откинулся на стуле, посматривая на собеседника своим излюбленным профессорским взглядом. Ехидно-изучающе, прикидывая, какой экземпляр ему попался. Таким он смотрел на еще незнакомых ему студентов, не зная, к какой категории их отнести.
— Семен, ответь, пожалуйста, мне на вопрос. Вот есть местность, скажем остров. Энергией себя не обеспечивает, инфраструктура почти развалилась, работающих предприятий с гулькин хрен. Он бы давно отделился, там сплошные сепаратисты живут, да вот беда, что он делать будет, если в другую страну не возьмут? Он же сам себя не прокормит, не обогреет.
— А почему не возьмут.
— Прими как данность, как вводную. Не возьмут и точка.
— Сдохнет с голода, вероятнее всего?
— Точно. Потому хоть и бузит, но хрен он, что объявит. А если его нефтью залить по самые уши, больниц понастроить, домов и дорог?
— Тогда, куда он на фиг денется? И никакая независимость ему нужна не будет. Пока не начнет, уже с жира беситься.