Греческие полисы, зависимые от скифов, не преминули воспользоваться ситуацией. Так, Ольвия, после плавания Перикла избавившаяся от присутствия царского наместника, но остававшаяся на положении протектората, вырвалась на свободу. Одновременно в ней вместо власти тирана установилось демократическое правление. В честь произошедших перемен граждане торжественно учредили культ Зевса Освободителя.
Ольвия воспряла: оживились торговля и ремесла, выросли новые здания, город существенно расширил свои земельные владения, в том числе в Крыму. На монетах, чеканящихся в городе, теперь значились не имена скифских царей, а гордый этникон: «ольвиополиты».
Скифам и Ольвии пришлось напрямую столкнуться с македонской монархией.
После затяжного кризиса царю Атею (правил ранее 358–333 гг. до н. э.) удалось вновь собрать в единое государство большинство скифских племен. Несколько десятилетий Скифское царство переживало расцвет. Об этом свидетельствуют курганы знати, которые вновь погребали под собой вместе с покойным множество драгоценных вещей, тогда как захоронения предыдущего периода почти ничем не могли одарить ни черных копателей всех предыдущих эпох, ни археологов.
Обретя уверенность в себе, царь Атей продолжил традиционный скифский натиск на земли Фракии. Скифы захватили Дунайскую Дельту, следом – лежащую за ней Добруджу. Здешние греческие полисы вынуждены были признать над собой царское покровительство.
Распространяя свою власть, Атей все дальше углублялся во фракийские пределы. Ему удалось нанести поражение могущественному и воинственному фракийскому племени трибалов. Все это очень не понравилось Филиппу II Македонскому (382–336 гг. до н. э.) – основателю сплоченного Македонского царства, отцу Александра Великого.
В очередном походе скифское войско оказалось в крайне затрудненном положении – в окружении фракийцев близ греческой колонии Истрии. Атей отправил Филиппу послание, в котором обещал в награду за спасение завещать ему Скифское царство – как владыке более удачливому, чем он. Филипп двинулся на помощь, но скифам тем временем удалось переломить ситуацию и победить. Атей немедленно взял свои слова обратно: мол, помощь македонян ему теперь не нужна, он посильнее их; а потом, с какой стати он будет оставлять свое царство чужому человеку, если у него есть собственный сын?
Эту пилюлю Филипп проглотил, но, когда Атей ответил ему отказом на просьбу помочь в одном из походов, пришел в страшный гнев и двинулся на скифов всеми своими силами. Македонцы были сродни дорийцам, они обладали не только сильной пехотой, но и прекрасной кавалерией, костяк которой составляли тяжеловооруженные всадники.
В состоявшемся у Истрии в 339 г. до н. э. сражении скифы были наголову разбиты, царь Атей погиб. А было ему тогда, как утверждает предание, 90 лет.
Македонцы захватили огромную добычу и множество пленников, но долго радоваться им не пришлось: на обратном пути их войско было разбито все теми же трибалами, царь Филипп был тяжело ранен, а вся добыча перешла к победителям.
Второй скифско-македонский конфликт произошел при сыне Филиппа – великом и победоносном Александре Македонском (356–323 гг. до н. э.), создателе мировой державы.
Разгромив в нескольких сражениях персидского царя Дария, сам Александр не двинулся на Скифию, а продолжил завоевания в восточном направлении. Своим наместником во Фракии он оставил одного из своих полководцев – Запириона.
Запирион же рассудил, что, если он в отсутствие повелителя не совершит ничего выдающегося, Александр будет им очень недоволен. И в 331 г. до н. э. он отправился с 30-тысячным войском на скифов.
Можно предположить, что в начавшейся войне скифы сразу прибегли к своей испытанной тактике: отступали, не ввязываясь в большие сражения. Тогда Запирион, в поисках славы, осадил Ольвию, не считаясь с тем, что это независимый греческий полис, а в войске царя Александра сражается очень много греков.
Осада не удалась, не удалось и вернуться во Фракию. На обратном пути Запирион был окружен скифами и погиб вместе со всей своей армией. Александр, узнав о произошедшем, объявил в войске трехдневный траур. Но, как сообщают античные историки, сам при этом не очень огорчился: в тот же день он получил известия о гибели двух враждебных ему царей, и это умалило боль от утраты. К тому же кто-то из придворных высказал мнение, что Запирион понес кару богов за то, что напал на ни в чем не повинный перед македонцами народ, и Александр, судя по всему, не смог с ним не согласиться.