Момент настал в 48 г. до н. э., когда в Риме опять разбушевалась гражданская война. Фарнак завладел достопамятной Синопой. После этого, в предположении захватить и первую понтийскую столицу Амасью, он начал боевые действия против римского полководца Домиция и его малоазийских союзников. У Никополя в Малой Армении противники сошлись в битве. Фарнак одержал крупную победу: из того, что осталось от трех римских легионов, едва ли можно было набрать и один.
Остатки армии Домиция ушли в римскую провинцию Азию, а Фарнак стал хозяином Понтийского царства. Повел он себя там, правда, как тиран в худшем, по нашим понятиям, смысле. Громил не желавшие подчиниться города, бесцеремонно присваивал имущество и римских, и понтийских граждан, неоправданными расправами стремился, очевидно, нагнать страха – чтобы почитали, как отца. Ко всему прочему, стал проделывать с молодыми красивыми мужчинами нечто такое, о чем историки не говорят прямо, но высказывают мнение, что тем лучше бы умереть (Фарнаку было к пятидесяти, так что «седина в голову…»).
Но тут на театре военных действий появляется такой персонаж, с каким лучше бы никому не встречаться. Уладив свои египетские дела и прервав на время не по возрасту африканский роман с тамошней царицей Клеопатрой, в мае 47 г. до н. э. в Малую Азию прибыл Юлий Цезарь (100–44 гг. до н. э.). «Veni, vidi, vici» (пришел, увидел, победил). Эту крылатую латинскую фразу многими веками заучивали школяры и гимназисты всей Европы и царской России. А произнес (или написал) ее Цезарь 2 августа 47 г. до н. э. после разгрома, учиненного им Фарнаку при понтийском городе Зеле. После одержанных побед тот, похоже, слишком много о себе возомнил, да и место было памятное – близ него в 67 г. до н. э. его отец Митридат одержал крупную победу над римским легатом Триарием (впрочем, согласно одному источнику, царь Фарнак сначала предпринял попытку покончить дело миром и даже предложил Цезарю в жены свою дочь Динамию – но тот ответил отказом).
Царское войско занимало один высокий холм, армия Цезаря – соседний. Фарнак первым повел свое воинство в стремительную атаку, решив застать римлян врасплох – большинство их, по римскому обыкновению, было занято земляными работами по обустройству своего лагеря. Но кончилось тем, что понтийско-боспорское войско было зажато в узкой лощине между этими холмами, в которую оно опрометчиво спустилось, и понесло огромные потери. Фарнак едва успел бежать с тысячей всадников. Это поражение бросило тень не только на него, но и на память о его отце и его воинах, дав Цезарю основание для еще одной броской фразы: «Легко было Помпею прослыть Великим, побеждая людей, которые не умеют воевать».
Добравшись до Синопы, Фарнак со своим отрядом погрузился на корабли и переправился в Крым. Но здесь успел захватить власть его военачальник Асандр, оставленный царем в качестве наместника. Фарнак сумел привлечь к себе отряды сарматов и скифов, ему удалось захватить Феодосию и Пантикапей. Но в открытом бою его наспех собранная армия была разбита Асандром. Фарнак погиб, сражаясь до конца.
Глава 13
Боспорские страсти
Победитель Асандр (ок. 75–17 гг. до н. э.) понимал, что его власти явно не хватает легитимности в глазах Рима. Чтобы поднять свой престиж, он женился на дочери Фарнака – Динамии. Но все же, чтобы не дразнить лишний раз римлян, поначалу называл себя не царем, а архонтом (высшим должностным лицом полиса). Лишь в 44 г. до н. э., когда после убийства Юлия Цезаря в Вечном городе опять началась кровавая усобица, Асандр принял титул басилевса.
Император Октавиан Август (63 г. до н. э. – 14 г. н. э.), вышедший победителем из гражданской войны, был человеком, предельно трезво смотрящим на вещи, – и признал Асандра законным правителем Боспора, которым тот и оставался до самой своей смерти.
А еще раньше, когда Октавиан был не императором Августом, а одним из триумвиров, его коллега по властной тройке Марк Антоний (который сменил Цезаря на ложе Клеопатры) по каким-то своим политическим соображениям возродил Понтийское царство и поставил во главе его сына Фарнака – Дария. Но тот, похоже, не оправдал доверия, и Антоний заменил его на Полемона, который до этого правил уже с царским титулом некоторыми малоазийскими областями. После гибели в гражданской войне его покровителя Антония Полемон сумел наладить хорошие отношения и с императором Августом, даже был внесен в списки «друзей и союзников Рима». Но однажды Август отобрал у Полемона одно из его владений – Малую Армению (тоже ничего личного, только какие-то свои соображения) и впоследствии счел не только возможным, но и просто необходимым компенсировать ему эту утрату. Когда в 17 г. до н. э. после тридцатилетнего правления скончался царь Боспорский Асандр, император Октавиан Август преподнес осиротевшее царство ему.