– Слава богу, не опоздал. Шофер такси не сразу нашел дорогу. Не часто летаю правительственными рейсами. – Он пожимал Лемехову руку, и пожатье его было мягким, осторожным, словно он боялся боли.
Пригласили на посадку. Щеголеватый командир корабля перед трапом рапортовал Лемехову. Журналисты с аппаратурой и чиновники с портфелями разместились в основном салоне. А Лемехов и Верхоустин заняли место в переднем отсеке, украшенном кожей и дорогим деревом. Милая стюардесса постелила на столик крахмальную скатерть. Самолет разбежался, звонко взлетел. Аэродром отпрянул вниз, и открылись темно-золотые осенние леса с затуманенными синими елями, тусклый блеск воды. Все померкло, погрузилось в клубящиеся тучи, плеснувшие в иллюминатор длинные брызги. А потом сверкнуло солнце, и вся угрюмая холодная осень и гнетущий сумрак остались внизу, за непроглядной пеленой. Самолет летел в прозрачном звоне, окруженный лазурью. На белом крыле переливался лучистый свет.
Стюардесса расставляла тарелки и хрусталь. Раскладывала приборы. Ставила блюда с черной и красной икрой, с ломтями рыбы и балыка. Наливала французский коньяк в хрустальные рюмки.
– Ну что ж, за Александра Сергеевича Пушкина? – шутливо произнес Лемехов, чокаясь с Верхоустиным.
– «Да здравствует солнце, да скроется тьма!» – ответил в тон ему Верхоустин.
Они молчали, наслаждаясь легчайшим опьянением, будто кто-то провел перед глазами нежной рукой, и все стало ярче, отчетливей.
– Мы сейчас взлетали, и я подумал, какая мучительная красота в этих осенних русских лесах, в сырых полях, – произнес Верхоустин. – Словно твоя душа навеки покидает любимую землю. У нашего знаменитого художника Распевцева есть портрет Раушенбаха в период его болезни. Великий физик в больничном халате, с огромными измученными глазами летит над осенними рощами, седыми озерами, вьющимися дорогами. Расстается навек с этой прекрасной землей. Распевцев словно знал, что Раушенбах скоро умрет, и сделал его прощальный портрет.
Васильковые глаза Верхоустина были мечтательны и печальны. А Лемехов вдруг вспомнил свой недавний визит к президенту. Как в библиотеку служителя внесли портрет в золотой раме, где Лабазов красовался на фоне Медного всадника. И его лицо было исполнено надменного величия.
– Я только что видел картину Распевцева, на которой изображен президент. Слава богу, его глаза не были измученными и больными.
– Я тоже не верю слухам о его нездоровье. Хотя в одной компании, в узком кругу, я слышал, что будто бы по воле президента создается тайный проект под названием «Бессмертие». Президент якобы серьезно болен и ищет эликсир долголетия и бальзам бессмертия. К проекту привлечены лучшие биохимики, врачи, генетики, молекулярные биологи, специалисты по пересадке органов. Там работают создатели искусственного интеллекта, психологи, специалисты по образам. В проект приглашены богословы, шаманы, последователи Николая Федорова, знатоки волшебных технологий. Финансируют проект наши виднейшие олигархи. Кстати, об этом проекте рассказывал Семен Владимирович Братков, который, похоже, и сам участвует в его финансировании.
У Лемехова дрогнуло сердце. Верхоустин со своими младенчески-синими глазами опять назвал человека, побывавшего в кремлевской библиотеке. Это могло быть совпадением, но это совпадение испугало.
– Бессмертие нужно человеку, который осуществляет какой-нибудь громадный, длящийся бесконечно замысел. – Лемехов не обнаружил испуга. – Одной жизни такому человеку не хватит. И второй тоже не хватит. Такой, рассчитанный на вечность, замысел осуществляет, должно быть, только Господь Бог. А наши олигархи, такие как Братков, хотят бесконечно вкушать экзотические яства, наслаждаться без устали женщинами, обзаводиться все большим количеством яхт, машин, самолетов. Но для этого не стоит жить вечно. Президент Лабазов имеет большой проект. Для его реализации не хватит одной жизни. И поэтому он ищет себе преемника. Но, уж конечно, не Браткова.
Верхоустин смотрел в иллюминатор, вел глазами, и казалось, солнце перемещается за его взглядом. Проникло в салон и засверкало в хрустальной рюмке. Лемехову было больно смотреть на это сверкание.
– Мало кто из людей способен на большие проекты. Казалось бы, судьба дает им такую возможность. Но они уклоняются, бегут, занимаются пустяками. Один видный чиновник из Администрации президента, кому поручено заниматься внутренней политикой, признался мне, что его политика не интересует, а он всю жизнь, с самого детства, коллекционирует фантики от конфет. И у него, должно быть, самая большая в мире коллекция фантиков.