Работа началась, как обычно, что наводило на мысли о необязательности существования самого господина Симонова. Все совершалось по давно заведенному порядку. Приказчики отпускали гимназистам тетради и карандаши, фотограф усаживал у задника, изображавшего те же горы, что виднелись и за окном, двух барынек.
Наконец появился и сам господин Симонов. Был он хмур, как осеннее небо, и нервен, как еще невыезжанная скаковая лошадь. Зачем-то ударил тростью по стволу пальмы, росшей в кадке при входе в магазин, и, ни с кем не здороваясь, прошел мимо прилавка в свою каморку, громко именовавшуюся кабинетом.
— Не иначе как снова дочь напроказничала! — сказал фотограф. — И на этот раз серьезно. Да и ретушер исчез. Очень романтичная история!
А небритый господин Симонов сидел в своей каморке и что-то напевал густым сочным баритоном. В роду Симоновых все любили петь. Кто как умел и кто как мог. И лишь Людмила Александровна по-настоящему брала уроки музыки. Но и сам господин Симонов, хоть специально пению и не был учен, вполне мог потягаться со многими баритонами императорской сцены. Подкравшийся к двери в «кабинет» хозяина фотограф услышал характерное позвякивание горлышка бутылки о край стакана. Затем густой, бархатный баритон вполголоса запел:
Фотограф оборотился к сторожу и повертел пальцем у виска: мол, плохи дела с головой у хозяина. Опять звяканье стекла. И вдруг громовой голос сотряс стены и магазина и примыкающей к нему фотографии.
Симонов умолк и выпил третий стакан. Пил он наверняка не закусывая.
— Через полчаса он не то что сам себя, он нас уже узнавать не будет, — сказал фотограф.
— Хозяин — барин, — ответил осторожный сторож. — Кого хочет, того и узнаёт.
И тут появилась Надежда в сопровождении Зауэра.
— Не рекомендуем-с! — осмелился дать совет фотограф.
— Что изволите не рекомендовать? — поинтересовался Зауэр, не удостаивая фотографа взглядом. — Если есть умение, скажите понятней.
— Не рекомендуем трогать сейчас Александра Семеновича. Они не в духе.
Но Надежда уже распахнула дверь в «кабинет». Фотограф мигом помчал на свое место. Счел за благо удалиться и сторож. Что спросила гостья у хозяина, никто не расслышал, даже следовавший в трех шагах вслед за Надеждой Зауэр. Зато ответ господина Симонова был столь громогласен, что мог оглушить даже прохожих на противоположной стороне улицы.
— Бывало, мы, чуть девица по сердцу, — пропел владелец магазина и фотографии, — нагрянем ночью, дверь с крюка сорвали: красавицу на тройку — и пошел!
Затем господин Симонов помолчал и грубой прозой порекомендовал:
— Проваливайте-ка вы оба к черту! Туда, туда, подальше! Где моя дочь и где мой ретушер — это их личное дело. И немного мое. Но не ваше.
Уже на улице Зауэр сказал Надежде:
— Такой человек есть факт очень опасный.
— Еще бы! — ответила Надежда. — И он сам. И его дочь. Хорошо, что у него нет еще и сына. Из того и вовсе получилось бы нечто невероятное.
— Что именно?
— Ну, например, цареубийца. Странно, почему Людмила и Владимир исчезли в один и тот же день? Неужели бежали вдвоем?
— Нет, — покачал головой Зауэр. — Ни один здравомыслящий человек не бежит вдвоем. Он бежит один. Так безопаснее. И от кого им бежать? Или же надо сказать — от чего?
— Бегут не только от чего. Бегут еще и чему-то навстречу. Откуда я знаю? Может быть, умчали навстречу своему счастью…
Весь этот разговор слышал Витька Эдельвейкин, который с утра тоже вертелся подле фотографии в надежде узнать, куда запропастился Владимир. У Витьки в те дни было множество важных дел. В частности, он решил срочно построить электромобиль, узнав, что в Лондоне такие машины семь лет назад начали конкурировать с кэбами. И на этом пути Витька уже кое-чего добился: отыскал четыре старых колеса на твердых резиновых шинах от выброшенного на свалку старого ландо. Оставалось раздобыть лишь электромотор и аккумуляторы. Что такое электромотор, Витька знал, хотя никогда его не видывал. Загадкой оставались лишь аккумуляторы. Помогла энциклопедия. Благодаря ей Витька узнал, что состоят они из медных и цинковых пластин, перемежающихся изоляторами, а сама емкость, в которую пластины помещены, заполняется кислотой…