О том, как плачевно сказались на практике вопиюще бессмысленные приемы обучения русского солдата, читатель неоднократно вспомнит при чтении и первой, и особенно второй части моего исследования. Он вспомнит и о словах замечательной газетной передовицы от 16 ноября 1855 г., где Энгельс совершенно точно делает вывод из одного приказа генерала Лидерса: "Таким образом, русский генерал, при прямом одобрении императора, осуждает две трети всего русского строевого устава как бесполезную глупость, способную внушить солдату лишь отвращение к его обязанностям; а этот устав был как раз тем достижением, которым покойный император Николай особенно гордился!"{36}
И о русской армии, и об английской, и о французской, и о турецкой придется говорить попутно не один раз. Мы увидим, что в организации сухопутных армий и у неприятеля далеко не все обстояло благополучно.
Русскому флоту после Синопа не суждено было играть активной роли в морской войне, но, как увидим, самый факт его наличия имел свое значение в обеих балтийских кампаниях как 1854, так и 1855 г.
Здесь приведу лишь некоторые цифровые данные для уяснения вопроса об относительной силе флотов.
Вот каковы были, по французским официальным сведениям, относительные размеры морского флота Европы и Соединенных Штатов в 1852 г. Привожу лишь те цифры, которые относятся к уже спущенным на воду судам, не приводя цифр, относящихся к еще строящимся судам.
Англия 70 63 150 Франция 25 38 108 Россия 43 48 24 Соед. Штаты 11 15 10 Швеция 10 8 2 Голландия 7 17 26 Дания 7 8 Не показано Испания 3 6 14 Сардинское королевство 1 8 3
Отдельно, как видим, подсчитаны паровые суда.
Это не только военный флот в точном смысле слова: тут подсчитаны также и вообще крупные суда, как парусные, так и паровые, которые во время войны легко превратить из торговых или пассажирских в военные, вооружив их.
Что касается военных линейных кораблей, числящихся в морском ведомстве в точном смысле слова, то на 1 января 1852 г. их было: в Англии трехдечных кораблей - 7, во Франции - 2; двухдечных в Англии - 14, во Франции - 4. Фрегатов, вооруженных 50-60 орудиями, в Англии - 6, во Франции - 4. Корветов первого класса в Англии - 11, во Франции - 9. "Смешанных" вооруженных фрегатов в Англии - 4, во Франции - 1. Это парусный военный флот. Что касается парового военного флота, то в Англии было 10 паровых фрегатов, а во Франции - 8; в Англии - 47 паровых корветов или авизо, а во Франции - 37. Для России тут цифр не находим. В своем месте читатель найдет подробные указания о русском флоте.
Таковы цифры, которые дает один из командиров французских эскадр, бывший губернатор Сенегала, граф Буэ-Вильомэ. Он очень большое значение придает именно этой первой таблице. В те времена превратить торговый грузовой или пассажирский корабль в военный можно было с поразительной легкостью и быстротой, имея в запасе достаточное количество артиллерии: ведь броненосные суда еще не были изобретены. Поэтому количество невоенных судов имело тоже огромное значение. Любопытный вывод делает граф Буэ-Вильомэ для будущей войны Франции с Россией: "Если разразится война с Россией, то с помощью нашего флота мы можем уничтожить ее торговлю на Черном море, опустошить там ее берега, проникнуть через Балтику и Неву даже в Петербург"{37}.
Тот же автор в другой своей работе ("О французских колониях в 1852 году") настаивает на такой аксиоме: "Наше морское могущество - это здание, краеугольный камень которого - военный флот, а фундамент - торговый флот". В этом-то отношении и была слаба Россия сравнительно с Англией и Францией. О том, как могучая моральная сила русских моряков компенсировала во многих и многих случаях численную и техническую слабость флота, читатель также вспомнит не раз, читая соответствующие страницы предлагаемой работы.
5
Было бы слишком узким стараться объяснить возникновение Крымской войны исключительно непосредственно хозяйственными интересами, т. е. исключительно борьбой за турецкий рынок между воевавшими державами. Маркс и Энгельс, например, столько написавшие об этой войне, никогда к такого рода исключительным объяснениям и не думали прибегать. Мы в дальнейшем изложении увидим, чем руководствовались царь, британский кабинет, император французов, решаясь на вооруженную борьбу за турецкую добычу, и не только за турецкую добычу, но и за все, что было связано с вопросом об овладении Турцией. Конечно, самый вопрос о завоевании или о сохранении Турции со всеми вытекающими отсюда последствиями был тоже прежде всего вопросом экономической эксплуатации Турции, а также в дальнейшем и стран, вроде Персии и Индии, участь которых и в политическом и в экономическом отношениях казалась тогда тесно связанной с вопросом о Турции. С этой, широкоисторической точки зрения, в таком понимании экономических интересов, разумеется, экономика сыграла и в данном случае, как и всегда, не только главенствующую, но в конечном счете решающую роль. Но ни в каком случае нельзя суживать и вульгаризировать марксистское понимание исторической связи причин и следствий, сводя возникновение Крымской войны единственно только к непосредственной экономической борьбе России с Англией и Францией за турецкий рынок сбыта, за турецкий ввоз и вывоз.
Однако эта крайне важная сторона дела тоже никак не может остаться вне поля зрения историка. Напомним в этих кратких вводных замечаниях в главных чертах некоторые данные, характеризующие экономические отношения между державами, принявшими участие в войне.
Рассмотрим прежде всего показания о торговле России с теми державами, с которыми ей пришлось воевать.
Баланс Российской торговли с показанием государств, с коими торговля производилась
Годы
Англия
Франция
Сардиния
Турция
Всего по торговле со всеми странами мира Вывоз из России Привоз в Россию Вывоз из России Привоз в Россию Вывоз из России Привоз в Россию Вывоз из России Привоз в Россию Вывоз из России Привоз в Россию 1851 39 103 804 26 559 401 2 610 778 8 477 103 1 470 096 284 864 6 102 441 3 805 106 97 394 000 103 738 000 1852 42 883 819 34 642 372 6 941 015 8 638 393 2 750 842 325 359 7 255 454 4 587 984 114 774 000 100 864 000 1853 65 956 202 27 888 458 15 160 995 7 789 856 3 632 324 331 382 8 820 409 4 661 135 147 663 000 102 287 000 1854 12 345 841 8 760 701 3 327 823 4 034 066 801 474 87 556 1 496 570 2 700 044 65 338 000 70 359 000 1855 118 637 935 999 44 952 988 329 - 9 520 351 248 2 064 799 39 517 000 72 700 000 1856 64 172 308 22 284 596 16 870 871 6 210 351 1 933 909 387 189 6 977 931 6 549 079 160 250 000 122 562 000
Мы даем в таблице на стр. 54-55 следующие цифры: во-первых, цифру общего вывоза из России во все вообще страны, с которыми Россия торговала, и общего ввоза ("привоза") из всех вообще стран в Россию; во-вторых, цифры вывоза из России в Англию и ввоза из Англии в Россию; в-третьих, такие же цифры для Франции; в-четвертых - для Сардинии; в-пятых - для Турции. (Взяты четыре страны, вступившие в войну против России.) Выведены цифры, относящиеся не только к военным, но и к двум предшествующим войне годам, для сравнения. Цифры даны в серебряных рублях{38}.
Накануне Крымской войны (в 1852 г.) в Англию было ввезено из России зерновых продуктов 957 000 четвертей, а из Турции, считая в числе владений султана Египет и Дунайские княжества, в Англию было ввезено 1 875 000 четвертей. Нужно отметить, что наилучшая пшеница самых высоких сортов шла в Англию исключительно почти из России, и из 957 000 четвертей хлебных злаков в зерне, полученных Англией из России в 1852 г., 706 000 четвертей было именно пшеницы. После России больше всего получила Англия пшеницы из Пруссии - 400 000 четвертей, из Соединенных Штатов - 400 000 и из Дунайских княжеств - 200 000 четвертей, а меньше всего из Канады - 35 000 четвертей. Даже когда уже обе державы готовились постепенно к разрыву сношений, т. е. в 1853 г., по английским официальным данным, Англия получила, считая с 1 января по 1 октября, русского хлеба 1 028 000 четвертей, в том числе около 750 000 четвертей пшеницы, а из владений султана, опять-таки считая с Египтом, Молдавией и Валахией, - 1 857 000 четвертей.