И все же, дальнейшее пребывание в Евпатории лишено всякого смысла. На большом военном совете было решено не позже, чем через четыре дня выдвигаться на юг, к Севастополю. Флот поддержит армию движением вдоль побережья, так что новым русским фрегатам непросто будет противостоять такой массе кораблей и пушек...»
II
25-е сентября 1854 г.
Крейсер II ранга «Алмаз»
лейтенант Реймонд фон Эссен
На шканцах медно звякнуло: пять склянок. Последний удар перекрыл зычный рык боцмана, с утра лютовавшего на палубе. Фон Эссен не стал интересоваться, что вызвало неудовольствие Перебийвитра; «Алмаз», вместе с остальными кораблями отряда, готовится к походу. Мимо лейтенанта бодро прорысили два матроса - волокли брезентовый рукав, чтобы окатывать из него палубу. Приборка заканчивалась.
В пяти кабельтовых напротив Константиновской батареи лениво дымит «Заветный». Радом, за цепочкой плавучих бонов, виднеется «Морской бык» и низкие силуэты пароходов. А дальше, на внутреннем рейде - высится густой лес мачт. Черноморский флот. Силища!
Корабль «потомков» стоит на бочке тремя кабельтовыми мористее «Алмаза». Рядом с ним пристроился «Громоносец» - Корнилов ни на миг не оставляет гостей без пригляда.
«Потомки» настояли на том, чтобы поставить свой сторожевик подальше от берега. Их прибор, называемый «радиолокатор», способен обозревать море необыкновенно далеко, но высокий берег сильно мешает обзору. Эссен своими глазами видел картинку на экране и готов был свидетельствовать, что возвышенности, окружающие Ахтиарскую бухту, и правда, ограничивают видимость. Но при том лейтенант никак не мог отделаться от мысли, что это лишь повод, и командир сторожевика, капитан второго ранга Кременецкий попросту не хочет забираться в теснины и узости внутреннего рейда, где корабль целиком в чужой власти, а его замечательные скоростные качества не значат ровным счетом ничего.
А ведь и недели не прошло, как алмазовцы сами косились на ряды пушек в бортах нахимовской эскадры и гадали, что это - знак вежливости или мягкий намек? Да, совместные боевые выходы повыветрили подозрительность из иных горячих голов...
Так или иначе, теперь «Адамант» с его аппаратурой стал глазами и ушами эскадры. Теперь можно поберечь моторесурс гидропланов - сторожевик не пропустит ни одну цель на десятки миль вокруг и немедленно наведет на нее боевые корабли. За трое суток, прошедших с момента появления «потомков», он дважды выходил в море, и всякий раз летучий отряд из пароходофрегатов с «Заветным» во главе возвращался с добычей. Союзники не оставляют попыток наладить связь с высадившейся в Крыму армией, да и разведку к Севастополю шлют с завидной регулярностью. Пока они не рискуют отправлять крупные силы, но, вероятно, скоро сменят тактику, благо уже три судна-разведчика напоролись на горячую встречу. Одно из них лежит на дне, на траверзе Балаклавы; еще два принимают на Севастопольском рейде новые команды, пополнив собой состав Черноморского флота. А назавтра «потомки» обещают ввести в строй свой «беспилотник» (копию летающей машины, протаранившей гидроплан Фибиха), и тогда появится возможность наблюдать за плацдармом и союзной эскадрой собственными глазами.
«В реальном времени», как говорил Велесов. Эссен обнаружил, что ему не хватает вечерних бесед с Сергеем, к которым он пристрастился во время пребывания в Каче. Сейчас Велесов отлеживается в лазарете «Адаманта» и, хотя жизнь его вне опасности, недели на две он выключен из активной деятельности.
Фибих, кстати, уцелел, как и его подельник, британский журналист. Об этом русским рассказал офицер с захваченного вчера французского парохода. «Угонщиков» (как их назвал тот же Велесов) выловили из воды, и англичане несколько дней подряд обшаривали дно бухты в поисках обломков гидроплана. Известие, что и говорить, неприятное.