Ну, а на суде истории мы вновь сталкиваемся с частью 3 статьи 14 УПК РФ: «Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого».
Если в причинах смерти А. С. Щебракова разобраться практически невозможно, то в убийстве врачами А. А. Жданова сомневаться не приходится. Вопрос сводится к характеру убийства: совершено оно по причине гордыни медицинской профессуры или умышленно. О трусости проштрафившихся медиков умолчим.
В середине июля 1948 г. Жданов отправился на отдых в санаторий «Валдай». 23 июля во время телефонного разговора с Москвой с ним случился ужасный приступ загрудинной боли. Больной только и мог, что кричать: «Ой, батюшки мои!». Комната была заперта изнутри, и чтобы добраться до несчастного, пришлось топором выбивать оконную раму. Приступ боли сняли уколами морфина. На следующий день по вызову прилетела из столицы бригада медиков. Возглавлял ее академик В. Н. Виноградов[561]. В бригаду вошли профессор В. Х. Василенко[562], начальник Лечсанупра[563] генерал-майор, профессор П. И. Егоров[564], диагност-кардиограф доктор С. Е. Карпай[565]. К ним присоединился лечащий врач Жданова – Г. И. Майоров[566].
В то время электрокардиограмма была новинкой, старая профессура разбиралась в ней с трудом. А специалист С. Е. Карпай «не сумела» разглядеть на ней инфаркт. Главная странность всего случившегося заключалась в том, что окончательный диагноз поставила ученица Этингера Софья Ефимовна Карпай – маститые профессора лишь согласились с нею. И хотя диагностика 1940-х гг. явно указывала на инфаркт миокарда, комиссия пришла к выводу: приступ сердечной астмы на фоне гипертонии. Таким образом, стали лечить следствие, а не причину заболевания.
7 августа Карпай сделала Андрею Александровичу вторую электрокардиограмму. Окончательно определили диагноз: гипертония, кардиосклероз, хроническая коронарная недостаточность, прогрессирующий стенозирующий атеросклероз коронарных сосудов, ишемия миокарда и мелкие очаги некроза. Говоря проще – инфаркт миокарда. Но и тогда болезнь не назвали своим именем и лечением, помимо всего прочего, назначили – активное движение. Комиссия улетела в Москву, Жданова оставили поправляться на природе.
После длительной бодрой прогулки в лесу 27 августа у больного случился новый приступ. Срочно прилетела та же бригада. Только вместо ушедшей в отпуске С. Е. Карпай кардиографом взяли врача Л. Ф. Тимашук[567]. Лидия Феодосьевна сходу, по еще сырым пленкам, назвала верный диагноз: инфаркт миокарда в области передней стенки левого желудочка. Профессора возмутилась наглости неостепененной дамочки. Егоров и Майоров заставили Тимашук переписать ее заключение согласно их ранее сделанному диагнозу: «функциональное расстройство на почве склероза и гипертонии». В историю болезни записали рекомендации: «…увеличение движения. С 1 сентября разрешить поездки, 9 сентября решить вопрос о поездке в Москву”. 28 августа у Жданова случился новый сильнейший приступ болезни.
Чтобы снять с себя любую ответственность, 29 августа 1948 г. Тимашук по совету начальника личной охраны Жданова А. М. Белова составила Записку в министерство госбезопасности.
«Начальнику Главного Управления охраны МГБ СССР Н. С. Власику[568]
28/VIII-c/г. я была вызвана нач. ЛСУК профессором Егоровым к тов. Жданову А. А. для снятия ЭКГ.
В этот же день вместе с пр. Егоровым, акад. Виноградовым и пр. Василенко я вылетела из Москвы на самолете к месту назначения. Около 12 ч. дня сделала А. А. ЭКГ, по данным которой мною диагностирован “инфаркт миокарда в области левого желудочка и межжелудочковой перегородки”, о чем тут же поставила в известность консультанта.
Пр. Егоров и д-р Майоров заявили мне, что это ошибочный диагноз и они с ним не согласны, никакого инфаркта у А.А. нет, а имеется “функциональное расстройство на почве склероза и гипертонической болезни”, и предложили мне переписать заключение, не указывая на “инфаркт миокарда”, а написать “осторожно”, так, как это сделала д-р Карпай на предыдущих ЭКГ.
29/VIII у А.А. повторился (после вставания с постели) сердечный припадок, и я вторично была вызвана из Москвы, но по распоряжению акад. Виноградова и пр. Егорова ЭКГ 29/VIII в день сердечного приступа не была сделана, а назначена на 30/VIII, а мне вторично было в категорической форме предложено переделать заключение, не указывая на инфаркт миокарда, о чем я поставила в известность т. Белова A.M.
561
Владимир Никитич Виноградов (1882–1964) – академик АМН СССР, врач-терапевт. С 1930-х гг. и до ареста в 1952 г. являлся врачом-консультантом у И. В. Сталина. Будучи профессором старой дореволюционной школы, лечил все – от желтухи до гастрита, от туберкулеза до перелома костей. Но в электрокардиографии не разбирался, хотя и уважал. Виноградов был экспертом-обвинителем по делу врачей-отравителей А. М. Горького и участвовал в осуждении своего учителя профессора Д. Д. Плетнева.
562
Владимир Харитонович Василенко (1897–1987) – действительный член АМН СССР, врач-терапевт. Главный терапевт Лечсанупра (4-го управления Министерства здравоохранения СССР) в 1948–1957 гг.
563
Лечебно-санитарное управление (Лечсанупр) – так называлось учрежденная в 1919 г. организация, осуществлявшая медицинское обеспечение деятельности сотрудников высших государственных и партийных органов страны и республик. В апреле 1953 г. Лечсанупр было преобразовано в 4-ое управление Министерства здравоохранения СССР.
564
Петр Иванович Егоров (1899–1967) – врач-терапевт, генерал-майор медицинской службы, профессор. Во время войны был первым заместителем главного терапевта Красной Армии академика М. С. Вовси. Член-корреспондент АМН СССР. В 1947–1952 гг. начальник Лечебно-санитарного управления Кремля. В дальнейшем проректор Центрального института усовершенствования врачей. Современники называли его «амбициозным самодуром». О кардиологии профессор имел весьма смутные представления. Об электрокардиографии вообще ничего не знал, поскольку специализировался на военно-полевой терапии в целом, и на влиянии высот на летчиков, в частности.
565
Софья Ефимовна Карпай (1903–1955) – врач-терапевт. До 1950 г. заведующая кабинетом функциональной диагностики ЦКБ Лечсанупра. Ученица и протеже Я. Г. Этингера.
566
Гавриил Иванович Майоров (1897 –?) – лечащий врач А. А. Жданова, к кардиологии никакого отношения не имел.
567
Лидия Феодосьевна (Федосеевна) Тимашук (1898–1983) – заведующая отделом функциональной диагностики Лечсанупра до 1948 г. В связи с «делом врачей» на XX съезде КПСС была публично оклеветана Н. С. Хрущевым, как тайный агент спецслужб, и потом всю жизнь безуспешно добивалась восстановления ее честного имени. Фактически «дело врачей» можно свести к убийству А. А. Жданова и последовавшему затем преследованию этими врачами Тимашук, как единственного свидетеля их преступления.
568
Николай Сидорович Власик (1896–1967) – генерал-лейтенант, глава спецохраны Кремля, начальник личной охраны И. В. Сталина.