Всё завопило кругом.
Умиравший пароход издал последний, отчаянный вопль смерти и скрылся под водой.
Его смыло, схватило, понесло, закружило.
Вода залила нос, уши, горло; он задыхался и услышал над собой похоронный колокол… Раз… Два…
Петьков проснулся.
Утомлённый непосильной работой, он спал, склонившись над огромной, сверкающей чашей компаса.
— А? Что?..
Огромный компас, освещённый яркими электрическими лампочками с рефлектором, ослепил зрение.
В глазах шли красные, голубые, огненные круги.
Петьков не видел ничего.
— Пароход по носу! Пароход поносу! — кричал боцман, сам только что проснувшийся и ударивший в колокол.
Петьков чувствовал, что у него мороз пробегает по коже и шевелятся волосы на голове.
А перед глазами всё ещё мелькали огненные, разноцветные круги, — как вдруг среди них он увидел нёсшиеся прямо на пароход зелёный, белый и красный огни.
— Право на борт! — крикнул было он, но оглянулся, увидел, что рулевой спит, облокотившись на колесо, сам повернул руль, кинулся к телеграфу и повернул ручку:
— Полный ход вперёд!
Дзинь, — раздалось из машины.
Вода закипела кругом, пароход покачнулся, вздрогнул, — и борт о борт с ним, сверкая своим красным огнём, прошёл с шумом встречный грузовой пароход.
Оттуда слышались свистки, крики матросов, ругательства.
Петьков разобрал только:
— Dormo… diavolo…[3]И стоял, дрожа всем телом, крестясь и повторяя:
— О Господи!..
Мелкими волнами, как могильными холмиками, покрыто «морское кладбище».
Вдали, словно лампадка в часовне, мерцает огонёк маяка Тарханкута.
Примечания
1
весельчак, бонвиван, кутила
(обратно)2
Оставь, малышка! Оставь, милое дитя, оставь!
(обратно)3
Спать… дьявол… (ит.)
(обратно)