- Когда мне вылетать, товарищ Сталин? – подтянулся Василевский.
- Если судить по тому, что происходит, то, товарищ Василевский, вылететь вы должны были ещё вчера. – ответил Сталин.- Раз так всё получилось, то вылетайте как можно быстрее.
В голосе Сталина снова появился грузинский акцент.
– Ми на вас очэнь надэямся, товарищ Васылэвский!
5 января 1942 года 14:00, воздушное пространство в окрестностях Новороссийска, борт транспортно-пассажирского самолёта ПС-84 (Си-47)
Мерно гудели моторы самолёта, генерал-лейтенант Василевский перебирал фотографии, полученные на аэродроме под Ростовом от представителя разведуправления Юго-Западного фронта. Эти фотографии стоили того, чтобы вглядеться в них внимательно. На них были видны груды исковерканного металла, которые ещё вчера были боевыми самолётами люфтваффе. Аэродромы Сталино, Таганрога, Мелитополя, Днепропетровска... По докладам из Севастополя, ту же самую картину представляли собой аэродромы Сарабуза, Николаева, Херсона... Немецкие самолёты выглядели так, будто их долго и старательно крошили огромной шинковкой. Кроме того, таким же исступлённым ударам с воздуха подверглись несколько узловых станций Сталинского ж-д узла. На фотографиях было заснято месиво из разбросанных во все стороны обломков, а иногда и целых вагонов и даже паровозов, отброшенных на десятки метров от железнодорожных путей. Кое-где пылали пожары. Генерал-лейтенант пытался на скорую руку прикинуть, сколько боеприпасов, топлива и продовольствия потеряли немецкие войска. В любом случае получалось много.
Информация о ходе десанта в Евпатории пока была словесной, но вот эти фото стали для генерал-лейтенанта первым материальным подтверждением существования "гостей" из будущего. Кстати, самолёт-разведчик, направляясь на Николаев, прошёл над Евпаторией и эскадрой "гостей". Товарищ Сталин оказался прав: в рапорте лётчиков было особо отмечено, что над кораблями подняты андреевские флаги. И в то же время все летательные аппараты несли на себе красные звезды. Сочетание дикое и немыслимое, почти как жареный лёд.
« "Гости"… Какие они, к чертовой матери, "гости"?» – подумал генерал-лейтенант убаюкиваемый шумом моторов. Ведут себя как хозяева в доме. Сразу же дали понять, что "это наша война, и мы будем её воевать". И ведь не откажешь им. Тут каждый штык на счету, и вдруг привалило такое вот счастье...
Александр Михайлович глянул в иллюминатор – берег Тамани остался справа, а под крылом тянулись покрытые белыми барашками волн тёмные воды Понта Эвксинского. Рядом с самолётом представителя Ставки летели два истребителя Як-1 сопровождения – всё, что сумело выделить командование Кавказского фронта для прикрытия столь важного перелёта.
К убаюканному шумом моторов Василевскому подошёл бортмеханик.
– Товарищ генерал, командир корабля просит вас пройти в кабину...
- Что там стряслось? – представитель Ставки встал и, пригнувшись, начал пробираться в кабину пилотов.
- Вызывают Вас, товарищ генерал, по радио... – бортмеханик открыл перед Василевским дверь в кабину пилотов и протянул ему гарнитуру. – Слушайте, товарищ генерал-лейтенант ...
В наушниках чуть хриплый голос повторял: "Сокол-1" вызывает самолёт представителя Ставки, "Сокол-1" вызывает самолёт представителя Ставки..."
Пилот посмотрел на Василевского.
– Товарищ генерал, может вернёмся от греха подальше?
- Дайте сюда, – Василевский забрал у пилота гарнитуру. – Куда тут нажимать?
- А вот сюда, – бортмеханик вдавил клавишу, переключая радиостанцию на передачу.
- Говорит представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-лейтенант Василевский. "Сокол-1", кто вы?
- Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант, – ответило радио. – Говорит ведущий пары прикрытия майор Скоробогатов. Наблюдаем вас на радаре, находимся на встречном курсе, до визуального контакта осталось меньше минуты...
Пока генерал-лейтенант размышлял, лётчик переключил канал связи на себя.
– Говорит командир спецборта подполковник Ольхович. Как вы сумели нас обнаружить, майор? Информация об этом полёте была совершенно секретной.