Вертолет не случайно поставили на самом краю аэродрома. Теперь трудно было бы представить, что эта гора мусора мгновение назад была чем-то целым, да еще и поднималась в воздух.
От контейнера каким-то чудом осталась только крышка, зато сам ковчег был цел и невредим. На самом деле никакой рикошет не справился бы с этим крымским ящиком.
Арно везла ковчег в Москву на видавшем виды мини-вэне. Три фэсэошника и она. Больше никаких проверок, никаких форс-мажоров – только пробки и плохие дороги. Вечером они уже заезжали во двор на Софиевской набережной, прямо напротив Кремля, к дому с двухсотлетней историей, принадлежавшему нефтяной корпорации (иначе было бы: Кремля, принадлежавшего…), которая вполне могла бы заявить, что это не их штаб-квартира расположилась напротив Кремля, а Кремлю повезло оказаться буквально через речку.
Ковчег разместили в подвале, оборудованном под лабораторию. Тем, кто попал в нее, очень повезло, по крайней мере они так думали – не столько лучшие из лучших, сколько самые дорогие. Оборудование штучное и потому в десятки раз дороже стандартного. Меры безопасности такие, что, если бы речь шла о создании термоядерного реактора, их бы тоже хватило.
Время шло. В доме на Софиевской набережной считали, что все идет по плану, Арно знала – нет плана, есть счетчик, и осталось всего ничего…
Время шло, а ученые все не решались. Человеку со странной фигурой хотелось увидеть хоть какой-то результат. И ковчег решили открыть. Все были против, но, соглашаясь на тройной гонорар, надо быть готовым, что он выдается не просто так.
Федеральные каналы выстроились камерами, словно приготовились к залпу. Ученые начали задуманное. Арно сидела рядом с хозяином компании – она думала об обещанном. И это был не маленький дом на берегу самого уютного из морей, в крошечном итальянском городе. И не новая московская квартира с паркингом – компания выполнила свои обязательства, но Ирина ждала другого.
Три месяца назад мужчина с таким избытком веса, что он уже казался существом другой породы, ждал ее в маленькой питерской однушке. Он назвал себя Купцом. Торговаться он умел – они договорились, и обошлось без подписи кровью на контракте. За три месяца ей удалось все – и экспедиция в Крым, и марш из Крыма в Москву. Сейчас Арно боялась даже признаться себе, что получила все, что обещал Купец. В том числе то сладкое чувство, которое она испытала, держа в руках оружие. Она знала, что сделала все и получила все, а значит, больше не нужна. Бежать, и ее новый дом – нехудшее место, но она все еще была в Москве, на Софиевской набережной. Арно решила дождаться финала.
Вскрыть ковчег не получалось. Позор в прямом эфире затягивался. Лазерная резка не дала ничего. Криогенная продемонстрировала только то, что деньги компания тратила не просто так – вот и на такие технологии расщедрились.
Крышка ковчега мягко отошла в сторону как раз в тот момент, когда криогенную резку отрубили и собирались взять небольшую паузу, чтобы изобрести какой-нибудь новый способ точечного уничтожения материи.
Успели подхватить и аккуратно уложить крышку на пол. Камеры не следили за лаборантами. Они снимали внутренность ковчега – он был разделен перегородками на семь отделов. В каждой из шести ячеек поменьше – по одному черному кокону. В центральном отделе, занимавшем половину всего объема, тоже кокон, по сравнению с собратьями – гигант.
Неделю ковчег с коконами показывали по всем телеканалам. Результаты сканирования, результаты проб. Цифры, графики, комментарии – из сказанного понятно было только одно: в ковчеге содержится тринадцать образцов с высоким содержанием белка.
Ни одного комментария от церкви. Молчали имамы, раввины и патриархи. Не было ни знаков, ни знамений, ни мессий, ни пророчеств.
Арно похудела – ждала, а заветное страшное все не сбывалось. В конце концов хозяину компании тоже надоело ждать, он решил ускорить процесс. Снова в прямом эфире.
Три камеры работали для избранного зрителя. Хозяин компании наблюдал за картинкой в своем кабинете. Вместе с Арно. По такому случаю пили могучий коньяк, из тех, каждый глоток которого стоит ощутимую сумму.
Без рекламных пауз и дикторского сопровождения – казалось, не экран – окно, подойди и потрогай стекло… Они не сразу среагировали на тьму за окном настоящим – в комнате и так царил полумрак.