— Предположим! Предположим, — после долгой паузы заговорил мидовец, — что такой проект будет прорабатываться. Каковы, по Вашему, должны быть первые шаги?
— О, это вопрос не по адресу… Хотя… мы могли бы у себя в соцсети разместить некую информацию для оценки реакции и зондажа, так сказать, общественного мнения. Спрогнозировать сейчас ничего не возьмусь, нужно сначала увидеть формулировки. И очень многое будет зависеть от того, от чьего имени информация будет предоставлена. Мы неоднократно декларировали, что недостоверная информация администрацией сайта будет удаляться. Пока мы соблюдаем это правило неукоснительно. И отказываться от него не собираемся.
— Ну уж нет! Сначала надо понять реакцию Евросоюза, Штатов и Украины на такие кульбиты…
— Вот-вот, — сразу же перебил Ефимов, — в этом и беда — не спрашивать у народа, нужно ему что-то или нет. Причем спрашивать реально, а не показушно.
— То есть Вы считаете, что ваша "Мы" — это и есть народ?
— Нет, конечно. Точнее, пока(!) — нет. Но ведь речь была о первых шагах, не так ли? Мне представляется, что, условно говоря, "опрос" среди нескольких сот тысяч пользователей — неплохой старт. И разве не народ приводит к власти тех или иных правителей? Да, надо делать поправки на финансирование от заинтересованных сторон, на пропаганду, зомбирование, если хотите, но всеми этими "инструментами" можно только усилить или ослабить реальные потребности, но никак не "вырастить с нуля" или ликвидировать полностью.
— И сколько же вы хотите получить за свои социологические исследования?
— Нисколько. И не будет никаких исследований. Регистрируйтесь там и смотрите всё, что Вас заинтересует. Комментарии, статистику… там все есть.
— Хорошо. Давайте подведем итоги, — сказал Антон Эдуардович, слегка хлопнув по столу ладонями, — мы попробуем продумать возможные варианты ответов на случай разрешения публикации в сети проекта обращения к "мировому сообществу" о возможном варианте выхода из украинского кризиса. Пока будем называть это так.
Выходя из кабинета, Сергей одновременно мысленно вытирал пот, крестился и плясал от радости. "Получилось! Получилось! Не знаю, к чему это приведет, но то, что "однажды" уже было, было настолько несуразным и опасным, что любые изменения должны быть только в лучшую сторону."
В первый рабочий день после нового года, с утра пораньше, Ефимов, зайдя в офис "Мы", первым делом увидел яростно спорящих о чем-то двух друзей — молодых айтишников, ГКЧП, как их называли и в глаза и за глаза: Гены Крамаренко и Червоненко Петра. Оба были типичнейшими хохлами, но в самом добром смысле этого слова — любителями домашнего сала, веселыми и очень дружелюбными хлопцами. Оба были уроженцами Донецка, приехавшими в Москву учиться и оставшимися здесь после окончания своих институтов.
— Ну, вы ещё подеритесь, горячие украинские парни, — поприветствовал их Сергей.
— Ой, Сергей Михайлович, добрый день. Мы думали, сегодня только после обеда народ подтягиваться начнет, — сразу за двоих ответил Петр.
— О чем хоть спор то?
— Да вот из дома знакомые прислали черновики одной книги… вот мы и спорим — полная это чушь, или не совсем, — немного смущенно сказал Геннадий.
— И что за книга?
— "Эпоха мёртворожденных" нашего, украинского журналиста Глеба Боброва. Сильная вещь! Про возможный апокалипсис на Украине.
"Не может быть! Она же должна появиться гораздо позже! Хотя, стоп! Они говорят — черновики…" — Сергей даже "завис" на некоторое время, соображая, надо ли что-то сказать или просто пойти дальше по своим делам, — "Нет, этот шанс упускать никак нельзя!"
Эта книга о гипотетической гражданской войне на Украине, написанная прекрасным языком, очень реалистично, очень остро и местами очень зло, в "прошлой жизни" наделала столько шума после своего выхода, став своего рода культовым романом и выдержав несколько переизданий, что не использовать её было бы непростительной глупостью.