Этот разговор состоялся почти полгода назад, а сейчас, накануне предстоящего разговора с Чулпан, проект был практически готов. Оставалось кое-что доделать по коммуникациям, но вся планировка, интерьер и внешний вид были полностью проработаны и утверждены.
Когда Хаматова посмотрела на планы и на картинки самого здания, то, тяжело вздохнув, с горечью в голосе сказала:
— Это всё чудесно… я просто очарована… но, к сожалению, мы не сможем сюда переехать, когда вы построите это чудо.
— Почему?! — хором удивились Сергей с Алексеем.
— Потому что тут же найдутся "доброхоты", которые на каждом углу начнут вопить, что мы тратим собранные на лечение и на лекарства деньги — на шикарные офисы и астрономические зарплаты.
— Ну, пусть попробуют! — зло усмехнулся Ефимов.
А Бардин, глядя на недоверчиво качающую головой актрису, сказал:
— На этот счет можете не волноваться. Я Вам сейчас расскажу одну историю, услышав которую Вы перестанете быть так пессимистично настроены.
Друзья переглянулись, Сергей пожал плечами, мол, хочешь — рассказывай, я не против.
— Когда черновой вариант проекта был готов, я отправился в мэрию его согласовывать. Естественно, тут же получил кучу намеков, что надо ждать… в смысле "надо ж дать". И сколько. Плюс целый список поставщиков, у которых надо будет заказывать буквально всё — от подъёмных кранов до гвоздей. Я не первый день и не первый год занимаюсь строительством, поэтому к такому варианту был готов. А вот Сергей, когда узнал цифры процентов и размер этого самого списка, заставил меня договориться ещё об одной встрече и пошел на неё вместе со мной. Когда мы пришли, он демонстративно оглядел кабинет и сказал: "Уважаемые клиенты! В целях повышения качества обслуживания ваш разговор может быть записан". Наш визави посмеялся, покачал головой, но ничего не сказал. После того, как уже нам обоим были озвучены те же цифры и те же списки, Серега повертел в руках свой телефон, лежавший всё время на столе, и так печально-печально сказал: "Вы знаете, у нас сейчас работают, наверное, лучшие в мире программисты. И они умеют делать такие хитрые штучки для телефона, которые позволяют сохранять рабочими все(!) его функции, независимо от того, какая аппаратура подавления находится поблизости. В том числе, разумеется, и функцию диктофона…". "Кувшинное рыло" молчало, но явно сильно напряглось. А Сергей попер просто как танк, я его раньше никогда таким не видел. "Или Вы сильно урезаете своего осетра, или мы публикуем у себя некую заметочку, которую в обязательном порядке прочитают все(!) десять миллионов наших пользователей. Их список можно легко найти на нашем сайте. И там не только рабочие и колхозники, там и прокуроры попадаются, и даже несколько президентов и премьер-министров имеется. А если этого окажется недостаточно, мы отправим кое-что в самые разные средства массовой информации. Их в нашей базе данных уже несколько тысяч… Но!.. Но самое главное, что в этом здании собираются трудиться вот они", — и положил перед этим "перцем" клочок бумаги.
Алексей перевел дух, посмотрел на Ефимова, перевел взгляд на Чулпан, затем снова повернулся к Сергею.
— Кстати, ты мне так и не сказал, чьи имена были на том клочке бумаги.
— Вот пристал! — отмахнулся Михалыч. — Что тебе ещё надо? "Конверты" развозить больше не надо? Не надо. Список почти в два раза сократили? Сократили. Трудись! А от меня отстань.
Хаматова выслушала всю историю буквально затаив дыхание, и когда Бардин закончил, посмотрела на Ефимова и, улыбаясь уже без всякой грусти, сказала:
— Теперь я менее скептически отношусь к тому, что сказала Ваша жена в момент нашего знакомства.
— Ну да, — проворчал Сергей, — в этой стране Оз надо быть "великим и ужасным", чтобы тебе позволили сделать хоть какое-нибудь доброе дело… Так что Вы не переживайте, когда всё будет построено и, если Вы будете готовы сюда переезжать, соответствующую разъяснительную работу мы проведем.
Буквально на следующий день после этого разговора на Ефимова насел Миндель с настоятельными просьбами о срочном и важном разговоре. Пришлось жертвовать очередной тренировкой.
— Сергей, ну как же так, мы с Вами так плодотворно работаем, а я узнаю о таком крупном проекте так поздно, да ещё и окольными путями, — Алексей попытался с первых же секунд разговора поставить Ефимова в положение извиняющегося.