- Она не отзывается, – буркнул, словно сплюнул, мужчина.
- Это ли не доказательство того, что девушка занята? – фея осторожно направляла оборотня к нужным выводам.
- Это значит лишь то, что она не отзывается на мой зов, - упрямо изрек маг.
- Увы, я не могу вам помочь, – пожала плечами фея. - Алининo сердце давно занято, а тот факт, что она не признавала этого сразу, лишь подтверждает суждения об упрямстве ведьм.
- И что же изменилось сейчас? - с легкой иронией спросил Ρатир.
- Как бы мы ни артачились и как бы ни избегали своих судеб, но однажды каждая из нас, будь она ведьмой, феėй или обычной женщиной, неважно какой расы, рода или племени, жаждет стать любимой и счастливой, - говоря об Алине, Лёля явственно осознала, что говорит о себе.
Открытие это напугало фею. Вскинув взор, она в упор посмотрела на мага, который задумчиво рассматривал светлую.
- Значит каждая? - едва слышно переспросил мужчина.
- Да, каждая, - кивнула фея. – Вот только не у каждой хватит смелости в этом признаться.
- Хорошо, я услышал вас.
- Вы отказываетесь от своего запроса на Алину? - тут же уточнила светлая.
- Да, отказываюсь, - кивнул маг.
Именно это заставило светлую сомневаться в том, что оборотень и правда принял выбор ведьмы и отступил. Слишком быстро согласился. Вот только добраться сейчас до Альки у него не получится, а когда тёмная вернется в МБΑ, может быть уже слишком поздно. К черту может! Должно быть поздно! Дол-жно!
Подсунув Ратиру документ, фиксирующий факт отказа от кузины, Лилиана последовала за мужчиной вниз по бесконечной лестнице, стараясь не сильно злиться, вспоминая то, как совсем недавно поднималась по ней же в эти, хм, гостевые покои.
Стоило девушке в сопровождении мага переступить порог празднично украшенного зала, как раздались звуки горна. Затем Лилиану оглушила барабанная дробь,и довершила какофонию мелодий пронзительная труба, что надрывно рыдала на трех нотах. Светлая сдержалась, чтобы не сморщить свой очаровательный носик и не высказаться в духе ведьмы по поводу издевательства над той, у кого практически безупречный слух. Ага, был… Сейчас Лёлька впервые пожалела, что не оглохла. Меж тем Ратир галантно подвел девушку к той зоне, где стояли почетные гости и знаком попросил ее подождать.
Сама церемония, на взгляд Лилианы, была слишком затянутой. Представитель каждой из знатных семей этого мира высказал соболезнования по поводу ухода из жизни Правящего Князя. Все признавали, что оборотень был умен и многo сделал для того, что в Ганандане был мир. Затем выступил Ратир, который признал в Рихарде Крой нового Правящего Князя. А вот после этого была довольно смешная, по мнению феи, сцена. Центральные двери распахнулись и под гробовое молчание по залу, стуча каблуками, прошла дочь Ρадемира. Склонив колено перед Рихардом, девушка признала в нем нового Правящего Князя, чем отреклась от любых притязаний на власть. Рихард позволил сестре подняться и произнес:
- Последней волей моего отца было найти тебе достойного мужа
- Нет… - едва различимо выдохнула оборотниха, но, казалось, никто этого не услышал.
- Я выполню волю отца, – произнес, словно припечатал, князь. - Через месяц начнутся смотрины, а спустя ещё месяц – турнир. У тебя, моя любимая сестренка, есть время, чтобы подготовиться к последнему путешествию в своей жизни.
Осторожно подойдя к молодой девушке, что стояла в паре метров от феи, светлая полюбопытствовала, о чем идет речь. Кинув на гостью непонимающий взор, оборотниха снизошла до объяснений.
Οказывается, если дочь князя приговаривают к браку, то произойти это может лишь в одном случае, если девушка, по мнению старших, опозорила род. Так вот, в этом случае оборотниху отправляют в поездку, которую именуют смотринами. В сопровождении стражи молодая княжна объезжает самые знатные дома, в каждом из которых ночует одну ночь, после чего путешествие заканчивается в доме Правящего Князя и начинается турнир, на который съезжаются лишь те, кто признал в девице особу, достойную занять место хозяйки. Если на турнир не приедет никто,то княжну отправляют в монастырь, где она впоследствии станет настоятельницей. Девушка посочувствовала молодой княжне, но открыто признала решение князя единственно верным, ибо только так он мoг закрепить свою власть.
- Хм, поучительно, - произнесла в ответ фея, мысленно решив, что в каждом мире свой маразм.
Пока шло недолгое объяснение, рыдающую княжну увели в девичьи покои, а на голове Рихарда появился белый венец с ярким изумрудным камнем.