-- Собираешься опять податься в разбойники, после того, как тебя восстановят? Не забудь только предварительно получить развод, -- съязвил Правитель. -- Ладно, обсуждайте планы на будущее вдвоем. Меня за последние дни сильно утомило обсуждение вашего прошлого. Завтра зайду за вами, и сам отведу на заседание. Надеюсь, выглядеть и вести себя вы будете прилично.
На следующий день они едва дождались обеденного времени. Дочь Правителя не могла и думать о еде, ее мужу пришлось трапезничать в одиночестве.
-- Как ты можешь наедаться перед этим слушанием? -- удивлялась Ив.
-- Во-первых, привычка, -- он взял с блюда очередного жареного перепела. -- Я поначалу здорово волновался перед разбойничьими операциями, но идти туда на пустой желудок смысла не было. Пришлось приучить себя есть в любых обстоятельствах. Во-вторых, я столько раз за последние пару лет позорился на публике, что теперь меня это мало волнует и даже начинает нравиться: можно повеселиться.
-- Какое уж тут веселье?
-- Вот и дамы из Звездной Палаты так думают, -- ухмыльнулся Филип. -- Не говорю про мужиков. Зная твоего старика, можно себе представить, кого туда приглашают. Кендрика там точно не будет. А я люблю пошутить, даже над собой. Посмотрим, кто кого.
-- Мне нравится твой настрой, но я вряд ли смогу... -- она нервно вертела кольцо на пальце.
-- Сможешь, милая! Прекрасно помню, как ты отвечала на вопросы судьи, перед тем как он окрутил нас.
Вскоре пришел Правитель, критически осмотрел обоих и остался доволен. Одеты красиво, но не вызывающе, и прекрасно смотрятся как пара. Конечно, вид дочери все равно вызовет у мужчин вполне однозначную реакцию, но тут уж ничего не поделать: такой уродилась. Крестник со своей широкоплечей фигурой, непринужденностью осанки и движений и разбойничьей улыбкой непременно произведет на женскую часть Палаты неизгладимое впечатление.
-- Выглядите, как нужно, -- сказал глава государства. -- Захватите мечи.
Ив быстро сообразила, куда они направляются. Во дворце имелся небольшой амфитеатр, построенный давным-давно. Его первоначальное назначение было неведомо. Теперь он использовался для проведения религиозных и научных диспутов, обсуждения особо важных для блага государства вопросов, реже -- для выступления знаменитых поэтов, писателей, артистов. Правитель подвел молодых людей к двери, ведущей в нижнюю часть амфитеатра. Они вошли и оказались в небольшой каморке, из которой открывался прекрасный вид на освещенное пространство в центре. Их же никто не мог видеть, поскольку пол комнатушки располагался выше уровня "сцены".
-- Сидите здесь, пока вас не вызовут, -- распорядился Правитель. -- Тут все прекрасно слышно. Сначала они захотят посмотреть на тебя, Филип, потом очередь дойдет и до тебя, -- кивнул дочери. -- Они обрадовались, узнав, что ты решила прийти. Хочу предупредить: свет установлен таким образом, что вас будет видно прекрасно, а вот вы не разглядите никого в зале. Не таращитесь туда попусту.
-- Извращенцы! -- пробормотал молодой человек.
-- Я ухожу, удачи вам! Насколько могу судить, большинство настроено в вашу пользу, -- Правитель вышел.
-- Ну, все, Энджи, последний рывок, и мы сможем до конца жизни посылать всех, кто к нам попробует сунуться, подальше, -- Филип обнял девушку.
-- Ты так в себе уверен?
-- Да. Должно же мне когда-нибудь повезти. Ведь я делаю все это ради тебя.
-- Тогда и я уверена.
Он улыбнулся, хотел еще что-то сказать, но тут из зала донеслось:
-- Звездная Палата желает видеть Филипа, сына герцога Томаса Олкрофта!
Крестник Правителя выпустил жену из объятий и вышел на освещенную "сцену".
В первые несколько минут в амфитеатре стояла тишина, присутствующие, судя по всему, изучали Филипа. Он поначалу сощурился от яркого света, но глаза быстро привыкли, и молодой человек спокойно взглянул в темноту перед собой. Наконец раздался голос, принадлежавший пожилой женщине:
-- Я встречалась с вами на большой дороге, молодой человек.
-- Надеюсь, моя леди, от этой встречи у вас остались только приятные воспоминания? -- чуть улыбнувшись, сказал Филип.
-- Более чем приятные, -- ответила женщина с коротким смешком. -- Я бы отдала вам в два раза больше золота, чем тогда, за ту услугу, что вы оказали моей племяннице.
-- Простите, моя леди, я не очень понимаю, что вы имеете в виду.
-- Благодаря похищению мой скудоумный братец разрешил дочери выйти замуж по ее выбору. Все быстро узнали, что девочка побывала в плену у разбойников, и на блестящую партию с каким-нибудь стариком или придворным хлыщом рассчитывать не приходилось.
-- Графиня, вы благодарны этому молодцу за то, что он обесчестил вашу племянницу? -- раздался мужской голос, чуть картаво произносящий слова.
-- О, нет, барон! -- рассмеялась женщина. -- Он мою племянницу и пальцем не трогал. Она сама мне об этом сказала, и у меня нет оснований ей не верить. Мы с ней очень близки, я, можно сказать, вырастила девочку. Для брака с избранником ей хватило сплетен о похищении. Да она и к разбойникам попала уже не девственницей -- успела переспать с будущим мужем.
-- Это случилось года четыре назад, моя леди? -- спросил заинтересованный Филип. -- Ваша племянница пухленькая, рыженькая, кудрявая, с голубыми глазами?
-- Совершенно верно, молодой человек, -- ответила графиня. -- Я вижу, вы ее вспомнили. Она была очень миленькая, пока не родила двойню.
-- Думаю, моя леди, ваша племянница и сейчас выглядит соблазнительно, -- ухмыльнулся Филип. Графиня не удержалась и хохотнула. Ив, слушая все это, только глаза закатывала. -- Да, -- продолжал тем временем ее муж. -- Девушка жаловалась, что отец не дает ей выйти замуж по любви. Теперь понятно, почему она меня так расцеловала на прощание.