— Ваша любимая поговорочка! Помню ее с первой нашей встречи. А информация, конечно, пригодится. Как и та, об Оборотне, которой вы столь щедро со мной поделились. Продолжай, милая, — кивнул Ив. — Только, пожалуйста, не смакуй детали.
— Потом он стал меня раздевать и говорить, что и как со мной сделает, все еще полагая, что перед ним мальчик. Похоже, он развлекался так далеко не впервые, а конец моих предшественников был ужасен… Когда Арман обнаружил, что я женщина, он жутко рассвирепел, в одну секунду сорвал с меня остатки одежды и стал разглядывать мое лицо. Узнал, начал ругаться, ударил. Я потеряла сознание. Он снова привел меня в чувство той дрянью и стал строить планы. Что сделает с Филипом, когда тот придет за мной… Что — со мной, заставив Фила смотреть…
— Крестный, может, хватит?
— Уже почти все, — Ив взглянула на мужа. — Арман торопился подготовиться к твоему приходу, вытянул меня несколько раз плетью. Я сдержалась, не вскрикнула, он ушел. Все.
Филип демонстративно перевел дух.
Они обсудили еще некоторые моменты, затем Н откланялся. Правитель отпустил молодых людей, предупредив на прощание, что через два дня Звездная Палата начинает рассмотрение дела Филипа.
— Имейте в виду, Палата узнает всю вашу историю, а не ту сокращенную версию, которая излагалась на суде. Будьте готовы к вопросам, — он с удовольствием наблюдал кислые физиономии крестника и дочери.
Филип и Евангелина не обсуждали предстоящую встречу со Звездной Палатой и старались как можно меньше думать о ней. Правитель, видимо, сильно занятый отмазыванием крестника, их не беспокоил, и они наслаждались обществом друг друга в комфортных условиях столичного дворца. В один из вечеров молодые люди наведались в казарму к гвардейцам. Шон с Кайлом еще не вернулись, и вечеринка получилась не слишком веселая: как-никак, их друзья в это время рисковали жизнями.
Наконец, Правитель заглянул в Западную башню.
— Что хорошего скажете, крестный? — спросил Филип.
— Пока все идет, как я предполагал. Сплетни о вас ходят уже больше года, одна нелепее другой, так что все очень заинтересованы и ждут-не дождутся, когда увидят легендарную парочку собственными глазами.
— Для пользы дела нам нужно выйти к ним голышом и прилюдно потрахаться.
Девушка невесело усмехнулась, думая, что подобный спектакль определенно будет иметь успех.
— Не надо стараться выглядеть хуже, чем вы есть, — проворчал Правитель с некоторой брезгливостью, видимо, мельком представив, как предложенное крестником смотрелось бы в реальности. — Впрочем, пытаться изображать благопристойность после того, что они о вас узнали, тоже не имеет смысла. Филип, тебя ждут завтра после обеда. В отношении тебя, Ив, они проявили необычайный такт: можешь прийти и поговорить с Палатой, если захочешь, но они на этом не настаивают.
— Хотят проверить, насколько я люблю мужа, — фыркнула девушка с презрением. — Или настолько боятся вас, отец?
— Полагаю, немного того, немного другого, — улыбнулся Правитель. — Ты хорошо разбираешься в мотивах людских поступков.
— Я же вам говорил, крестный: думая о преемнике, следовало больше внимания обращать на собственную дочь.
— Возможно, ты прав. Моя дочь — вторая в истории Алтона Правительница… Это интересно.
— Тебе нужна жена-Правительница? — ехидно поинтересовалась Ив у Филипа.
— Ты могла бы ликвидировать дополнения к «Дару Правительницы» и вернуть закону его первоначальную простоту и изящество.
— Собираешься опять податься в разбойники, после того, как тебя восстановят? Не забудь только предварительно получить развод, — съязвил Правитель. — Ладно, обсуждайте планы на будущее вдвоем. Меня за последние дни сильно утомило обсуждение вашего прошлого. Завтра зайду за вами, и сам отведу на заседание. Надеюсь, выглядеть и вести себя вы будете прилично.
На следующий день они едва дождались обеденного времени. Дочь Правителя не могла и думать о еде, ее мужу пришлось трапезничать в одиночестве.
— Как ты можешь наедаться перед этим слушанием? — удивлялась Ив.
— Во-первых, привычка, — он взял с блюда очередного жареного перепела. — Я поначалу здорово волновался перед разбойничьими операциями, но идти туда на пустой желудок смысла не было. Пришлось приучить себя есть в любых обстоятельствах. Во-вторых, я столько раз за последние пару лет позорился на публике, что теперь меня это мало волнует и даже начинает нравиться: можно повеселиться.
— Какое уж тут веселье?
— Вот и дамы из Звездной Палаты так думают, — ухмыльнулся Филип. — Не говорю про мужиков. Зная твоего старика, можно себе представить, кого туда приглашают. Кендрика там точно не будет. А я люблю пошутить, даже над собой. Посмотрим, кто кого.