– Пошли в бар, – скомандовал Слон. – Наш человек уже там.
Худой человек в замызганном комбинезоне, казалось, уже собирался уходить, но, увидев Слона, вновь опустился на место.
– Vi estas malfurua![1] – сердито начал он.
– Vere – sed me havas la monon,[2] – ответил Слон, извлекая приличную пачечку банкнот, при виде которой наш собеседник мигом угомонился. Деньги поменяли хозяина, далее последовал краткий обмен репликами, и следом за первой в недрах комбинезона исчезла и вторая пачечка. Довольный космолетчик повел нас в сторону служебного фургона, в который мы и забрались. Дверь захлопнулась, и в полной темноте мы отправились в путь.
Вот уж приключение! Мимо грохотали невидимые нам машины, раздавались странные скрипящие звуки, затем послышалось громкое шипение, будто мы ехали внутри гигантской змеи. Вскоре фургон остановился, наш провожатый вышел и отворил дверь. Я выбрался первым и обнаружил, что стою у подножия пандуса, ведущего к корпусу несколько обшарпанного корабля.
А рядышком, уставившись прямехонько на меня, стоял охранник.
Ну вот и приехали. Приключение окончилось, не успев начаться. Что делать? Бежать? Нет, нельзя оставлять Слона. Пока я тупо соображал, Слон спокойненько обошел меня и не спеша направился к охраннику.
И сунул ему пачку банкнот.
Тот еще пересчитывал купюры, а мы уже топали по пандусу, торопясь за нашим космонавтом и волоча сумки с багажом.
– Eniru, rapide![3] – приказал провожатый, распахнув дверь в отсек. Дверь захлопнулась, и мы оказались в полной темноте.
– Тихая гавань, – вздохнул Слон и начал шарить руками по стене в поисках выключателя. Наконец свет вспыхнул. Мы находились в крохотной каюте с двумя узкими кроватями и микроскопической душевой. Весьма уныло.
– Милый домашний уют, – почти проворковал Слон, озираясь вокруг с благодушной улыбкой. – Нам придется провести здесь по меньшей мере два дня. Так что давай-ка спрячем пока свои пожитки. А не то капитан примется на нас наезжать и сумму взятки придется удвоить.
– Что-то я не вполне понимаю. Вы разве еще не заплатили?
– Да нет, это были только первые взносы. Взятками не делятся, чтобы ты знал. Искусство давать взятку – весьма тонкое. Космонавт получил за то, что довел нас до корабля в обход наземных служб и устроил так, что на посту окажется охранник, который возьмет с нас свою долю. А офицеры на корабле о нашем присутствии пока не подозревают – в частности, капитан, которому причитается самый большой куш. Ты все это увидишь собственными глазами.
– Да, не помешало бы. И вправду, это сложная наука.
– Да, вот именно.
– Ну, вам хорошо – вы знаете их язык и можете договориться.
Тут брови Слона поползли вверх от удивления.
– Так ты что же, нас не понимал?
– Нет, я в школе иностранного языка так и не выучил. Ни одного.
– Иностранного?! – Слон, казалось, был просто потрясен. – Ну, ты, верно, вырос в самом глухом углу этой поросячьей планеты! Это же не иностранный, милый мой! Это эсперанто, межгалактический язык, очень простой, и его все знают с детства и говорят на нем как на родном. Твое образование в катастрофическом состоянии, но делу можно помочь. Ты сможешь заговорить на нем еще до того, как мы приземлимся. Для начала запомни, что все глаголы настоящего времени всегда оканчиваются на as…
Он умолк, потому что кто-то дернул дверную ручку. Слон приложил палец к губам и указал мне кивком на душевую. Я нырнул туда и включил свет, он тут же погасил свет в каюте. Протиснулся ко мне, и я погасил свет и в душевой. Слон закрыл дверь, едва только стала открываться дверь в коридор.
В каюте послышались шаги, затем негромкий свист. Простая проверка, ничего страшного, сейчас он уйдет…
Но дверь в душевую распахнулась. Вспыхнул свет. С головы до ног расшитый золотом офицер глянул на Слона, забившегося в душевую кабинку, на меня, примостившегося на умывальнике и премерзко ухмыльнулся.
– То-то мне почудилось, будто внизу кто-то возится. Безбилетники!
И в его руке появился маленький пистолетик.
– А ну вылезайте. Сейчас вы сойдете на землю, а я вызову местную полицию.
Глава 18
Наклонившись вперед, я перенес вес тела на левую ногу, напряг мышцы. Пусть только Слон отвлечет внимание офицера, и я кинусь в атаку. Ходить с голыми руками против пистолета – удовольствие сомнительное, но и возвращаться в тюрьму хотелось не слишком. Слон, похоже, мои намерения понял и предостерегающе поднял руку.