Это было самое ужасное зрелище в моей жизни.
Второй выходной у нас был по совершенно другой причине. В это утро мистер Биггс объявил, что сегодня у меня особенный день.
— Сегодня большой день, — сказал он. — Твоего голоса никто не захочет слушать. Но зато ты увидишь свою старую знакомую.
Улицы были заполнены людьми, и я никогда не видел столько блеска и веселья. Отовсюду свисали яркие флаги, а люди нарядились в самые лучшие одежды.
— Что происходит? — удивился я.
— Увидишь.
Мы стояли в толпе, и смотрели, как мимо нас проходят танцующие дети, играющие на дудочках. Мистер Биггс высоко поднял мою клетку, чтобы я видел все происходящее вокруг. Мимо проезжали всадники в сияющем убранстве, проходили танцоры, музыканты, дети. Издалека я услышал громкие радостные крики, звучавшие все ближе и ближе. Лошади, музыка, плясуны… а затем цокание копыт и стук колес.
— Ты только посмотри! — воскликнул мистер Биггс, когда вокруг радостно зашумели, захлопали в ладоши.
И я увидел: шесть коней, три белых и три черных, везли открытую карету из золота и серебра. А в коляске счастливо улыбались и приветливо махали руками красивый юноша и прелестная девушка. И я сразу же понял, что это и есть Амадея.
6
— Видишь, теперь она замужем, — сказал мистер Биггс вечером, когда мы ужинали в парке. — Она позаботилась о себе, эта твоя Амадея. И теперь даже не захочет знаться с такими, как я или ты.
— Но я должен увидеть ее, — настаивал я. — Она единственная, кто может сказать мне, где искать Леди Света.
— Бобби, сынок, — вздохнул он. — Если твоя Леди Света и существует, то очень-очень много людей тоже бы хотели ее найти. Но мне так кажется, что мы с тобой в поисках Леди Света дальше этой скамьи не уйдем. И так оно и будет дальше. Давай-ка лучше выпьем немножко.
Мистеру Биггсу очень нравилось немножко выпивать, и с течением времени он пил все больше и больше. Иногда выпивка делала его радостным, иногда раздраженным, а иногда — он просто засыпал. Бывали дни, когда мы вовсе не работали, бывало, что он забывал кормить меня. Я очень похудел и уже совсем отчаялся выйти на свободу или достичь той цели, которую когда-то поставил перед собой. Но в моей жизни должна была наступить еще одна перемена.
Мистер Биггс потратил все свои деньги и мы с ним еще раз вышли на рынок, как в тот первый день. Он, как обычно, поставил меня на два ящика и принялся зазывать прохожих, когда к нам подъехала коляска. Оттуда выбрался мужчина, и я сразу понял, что он отличается ото всех остальных. Он был седовлас, с круглыми очками на носу и с тростью в руке. Когда мужчина шел к нам, люди расступались.
— Это ты — человек с говорящей крысой? — спросил он у мистера Биггса.
— Верно, сэр, — кивнул мистер Биггс. — Единственная говорящая крыса под небом и вы можете поговорить с ней всего за пенни, сэр.
— Вот тебе шиллинг, — сказал джентльмен. — За это, наверное, можно купить целую беседу.
— О да, сэр, спасибо, сэр, — заулыбался мистер Биггс. — Можете говорить с ним, сколько хотите, сэр.
Джентльмен наклонился над моей клеткой.
— Это правда, ты действительно можешь говорить? — спросил он.
— Да, сэр, — ответил я.
— А где ты научился этому?
— Это я научил его, — вмешался мистер Биггс. — Я научил его всему, что он знает.
— Послушай, приятель, — нахмурился джентльмен. — Я заплатил шиллинг за беседу, но с крысой, а не с тобой. И я хочу, чтобы ты стал так далеко, чтобы не слышать, о чем мы говорим, понятно? Я хочу убедиться, что это не фокусы.
Мистер Биггс понуро отошел в сторону, бормоча, что никаких фокусов тут нет, а джентльмен снова вернулся ко мне.
— Скажи-ка что-нибудь.
— Что вы хотите, чтобы я сказал, сэр? — спросил я и заметил, что он покосился на мистера Биггса.
— Да, голос определенно исходит из клетки, — удивился он. — Или из-под клетки.
Он нагнулся и заглянул под ящики, а затем с трудом распрямился.
— Там ничего нет, — окликнул он мистера Биггса. — Я дам тебе пять фунтов, если ты объяснишь мне, как ты это сделал.
— Я не знаю, сэр. Я и сам хотел бы это узнать.
— Десять фунтов.
— Да Боже мой, сэр, я бы сказал вам, если бы мог.
— Так ты говоришь, что это не фокус?
— Если бы это был фокус, так уж за пять фунтов-то я бы сказал, не говоря уже за десять.
— Это не ты его научил?
— Нет, сэр, он был такой, когда я поймал его.
— Кто научил тебя говорить? — спросил меня джентльмен.
— Сэр, — начал я. — Я был кучером, который отвез принцессу Амадею на бал. Леди Света превратила меня в кучера, но потом я снова возвратился в свое нынешнее обличье.