— Это начало конца, — ответил я, и он непонимающе кивнул, поворачиваясь обратно к Девлину, чтобы снова присоединиться ко всеобщему поклонению. Но это и на самом деле будет началом конца. В своем невежестве и жестокости они покончили с настоящим порядком, а теперь я покончу с самим их существованием. Я придумаю, как сделать это. Теперь я стал человеком. И в этот же первый день моей человеческой жизни я научился плакать. Я научился лгать и научился ненавидеть. Я уже знал, как замышлять убийство и как убивать. И скоро я буду ангелом-вестником их гибели.
Ударили часы. Невольно я начал отсчитывать удары, и почему-то стоявшие рядом, а затем и все остальные подхватили этот счет: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать. Была полночь. Неожиданно я застыл от страшной мысли. Я попытался увидеть моих лошадей и повозку, но плотная толпа закрыла их от меня. Все снова радостно завопили, а я все ждал… Крыса или человек? Человек или крыса?… Нет, я не изменился. На этот раз Леди Света не стала ставить никаких условий. Я останусь человеком, а они — они все скоро пожалеют об этом.
А Девлин тем временем уже отправил вперед стражников, которые начали разгонять людей по домам. Толпа даже не понимала, что как «братья-правители», они имеют право и остаться. Но стражники просто говорили: «Расходитесь по домам» и толпа расходилась. Но я не сходил с места. Ведь я был человек, и был больше, чем просто равный им.
— Вон он, мистер Девлин! — раздался визгливый голос. — Вон он, там стоит!
— Кучер? — крикнул Девлин.
— Да, тот, что увез трупы. Это он, я уверен!
— Стража! — скомандовал Девлин. — Взять этого человека и привести ко мне!
И, обнажив мечи, ко мне заторопились трое стражников.
18
— Опустите мечи, — кивнул я стражникам и зашагал мимо них вверх по дворцовой лестнице. Настолько уверенными были мои шаги, что никто из них не посмел заступить мне путь.
— Я так или иначе хотел бы увидеть вас, мистер Девлин.
— Ты забрал ее тряпки и ты увез ее тело, — нахмурился Девлин.
— Ее и принца, — кивнул я, — но только, чтобы оказать услугу вам.
— Что ты имеешь в виду?
Сейчас он сошел с ящика и я возвышался над ним. До этого момента мне даже не приходило в голову, насколько он маленький. Но его низкий рост не делал его безвредным — напротив, в моих глазах он стал лишь более опасным. За стеклами очков в маленьких глазках горел огонек, и этот огонек был опасней, чем полная зубов пасть.
— Что ты имеешь в виду — услугу? — снова спросил он.
— Когда я подошел к телу принца, сэр, — пояснил я, — кругом было полно женщин. Они смотрели на тело, и в их глазах было больше жалости, чем ненависти. Я слышал, как некоторые из них вслух сомневались в необходимости того, что было сделано. А когда под сгоревшей принцессой погас огонь, я услышал еще больше сомневающихся. Зрелище смерти могло превратить веру в сомнение. И поэтому я решил, что будет разумно удалить причину сомнений. Я закопал их в таком месте, что никто не найдет. А без тела, сэр, нет и мученика.
Девлин молча слушал, не спуская с меня глаз.
— Мы знакомы, кучер? — наконец спросил он.
— Вы встречали меня, сэр, — ответил я. — Я ваш сторонник.
— В вас есть что-то… такое… — покачал головой он, — …но не в лице…
— Я поступил правильно?
— Да, — кивнул Девлин. — Вы явно инициативный человек. Мне понадобятся такие сторонники, как вы.
— Вам стоит только приказать, сэр.
— Но где же я видел тебя? Как твое имя?
— Люди зовут меня просто Кучер, сэр. Я сочту за честь, если и вы будете звать меня так же.
— Отлично, Кучер. Ты можешь сослужить мне одну службу уже завтра. Утром, возьмешь двух моих людей и они приведут тебя ко мне домой. Я хочу, чтобы ты привез сюда все мои вещи — особенно все мои бумаги.
— Вы будете жить во дворце? — спросил я.
— Конечно.
Конечно. А где же еще он будет жить? Если ты отнял у них жизнь, так почему бы заодно не отобрать у них и дом? Их богатство и их власть, а потом — и их титул?
— Я с радостью сделаю это, сэр, — улыбнулся я. — Но мне не нужна помощь ваших людей.
— Но чтобы помочь нагрузить…
— Я достаточно силен, чтобы копать могилы. Ваше имущество будет доставлено сюда завтра утром.
— Но ты же не знаешь, где я живу?
— Я знаю, сэр, — и я дал ему точный адрес. К своему неудовольствию, он все еще не мог вспомнить меня, и блестящие глаза пытливо изучали мое лицо. Я не дрогнул.